Восточный Вариант
Луганские журналисты массово сбегают в интернет-резервации: в традиционных СМИ региона становится душно. Невыносимую атмосферу создает даже не политическая обстановка в стране, не способствующая свободе слова. Проблема в другом: газетные полосы и эфирные сетки местных телеканалов буквально забиты продуктами бурной творческой деятельности пиар-агентств и пресс-служб.

На откуп «работникам боевых информационных подразделений» полностью отдана не только политика (ситуация сама по себе дикая, но, увы, ставшая для нас привычной после предвыборных кампаний прошлых лет), но и общественная жизнь, и экономика вкупе с вечно проблемной «социалкой», и даже культура. В итоге, вместо какой-никакой политической аналитики читатель вынужден изучать рапорты больших чиновников с портретами оных на первых полосах газет. Или отчеты по мотивам бесконечных сессий, коллегий и конференций, написанные с имитацией «большого советского стиля»: с многозначительными многоточиями (многоточия, по устоявшемуся мнению работников идеологических отделов, придают любому банальному высказыванию скрытую глубину), избитыми афоризмами и бессмысленными, но оптимистичными восклицаниями («Дружбу – крепить!», «Память жива!») Картину хорошо дополняют «пятиминутки ненависти», во время которых очередной идеологический работник тренируется вонзать свой приравненный к перу штык в чучела давно поверженных политических противников и заливисто грозит с телеэкрана «коричневой чуме». Нормальный журналистский текст или сюжет на этом фоне будет смотреться даже дико.

Общественная жизнь региона сегодня представлена вылазками в народ все тех же больших чиновников. За ними семенят бизнесмены, тоже желающие когда-нибудь стать большими чиновниками. «Дорогой товарищ Н. подарил детям праздник», «Дорогой товарищ П. раздал подарки ветеранам», «Дорогой товарищ Б. в прямом эфире грустит о том, как побороть низкий уровень жизни в родном районе». Впрочем, еще теплится гражданская инициатива – оборону держит так называемый «третий сектор», пока не запрещенный в Украине за сотрудничество с зарубежными грантодателями. Представители общественных организаций тоже успешно пишут «проблемные» статьи, с готовностью восполняя потребность читателей в «другом взгляде». В общем, и здесь журналист не нужен. Культурной жизни региона повезло больше, хотя и тут вместо рецензий на то или иное представление в медиа часто появляются откровенные пресс-релизы от культурных заведений – с обязательным перечислением регалий всех актеров первого и второго состава, чтобы ни дай Бог никого не обидеть. Криминальная хроника потихоньку вытесняется статьями, изготовленными людьми в форме.

Социальные и хозяйственные проблемы решают пиарщики местных властей и их противники. Это, знаете, даже интересно. Тут азартно сражаются «за транспорт», «за воду», «за медицину», «за рынки», вытаскивая из тени на свет божий компромат, позволяющий со скидкой на ангажированность и изучив симметричные «сливы» оппонентов даже понять «как все устроено на самом деле». Журналист не нужен и тут? Беда в том, что стоит в той же невидимой тени чиновникам и бизнесменам договориться друг с другом, как скандальные публикации моментально исчезают со страниц газет – и воцаряется прежнее благолепие.

Никаких тебе громких отставок, заведенных уголовных дел. Не говоря уже о том, чтобы решить заявленную проблему для жителей, от имени которых ведутся медиа-войны. Недавняя история громкой ссоры верхушки Луганского горсовета «с транспортной мафией» тому примером. Большие автобусы, обещанные Кравченко, в Луганске так и не появились, проезд в забитых доверху маршрутках подорожал до двух с половиной гривен, хозяева транспортного бизнеса чувствуют себя прекрасно. Мэр тоже не собирается посыпать голову пеплом – зачем? Зачем объяснять, почему его обещания «навести порядок» не выполнены?

Достаточно очередной порцией проплаченного продакт-плейсмента про «подарки сиротам» заткнуть рот медиа (а заодно и дыры в эфирном времени и на газетных полосах, где теоретически может появиться неудобный журналистский материал).

К слову, скандал, инициированный журналистами (как ситуация с сюжетом Руслана Мищенко на «Интере» о недостатке хлеба в Ровеньках и Свердловске, больно ударивший по чиновникам из ОГА) часто приводит к действительным подвижкам в решении проблем. Правда, для этого нужно быть хоть частично независимым от воли больших региональных чиновников. Например, работать собкорром всеукраинского телеканала. А вот журналисту областного уровня и ниже, ограниченному волей руководства и собственника медиа, чьи интересы прямо зависят от дружбы с местной элитой, изменить статус-кво своим материалом уже сложнее.

Тут нужно сделать небольшое лирическое отступление. А в чем, собственно разница между журналистом и пиарщиком, учитывая, что многие заказные материалы пишут сами журналисты?

Журналистом становятся, когда делают свой материал не ради денег, а по зову сердца – потому что считает важным осветить ту или иную тему и надеется своим материалом повлиять на сложившуюся ситуацию. Это не столько профессия (профессия – это работник медиа), сколько общественная роль, сегодня неблагодарная и уж точно неприбыльная.

Пиарщик тоже может быть работником медиа, в поте лица работающим «криэйтором, Ваван, криэйтором» - с холодным сердцем, по четкому тарифу и во благо конкретных заказчиков, а не абстрактной общественности. Собственно, почему бы и нет – нормальная востребованная работа, хороший стартовый вариант для небесталанного человека в поисках заработка.

Проблема в том, что сегодня пиарщики почти полностью вытеснили журналистов из медиа: «творцы нам нах.. не нужны». Это отражается не столько на качестве – по этому поводу, я уверен, найдутся умные люди, готовые с цифрами (хороший пиарщик мыслит цифрами) в руках спорить по этому поводу, - сколько на количественных показателях. Современное общественно-политическое издание Луганска – это один редактор плюс один журналист, максимум два. Зачем держать большой штат, тратиться на зарплату, если сверстать полосы можно исключительно за счет проплаченных материалов и интернета? Собственно, журналисты всегда нищенствовали, но при этом держались за медиа не столько по финансовым соображениям, сколько по духовным – там была своя особая атмосфера. А сейчас, о чем можно говорить в редакции? О гонорарах? О катастрофически падающих тиражах? Да и с кем? С коллегой-«криэйтором», ваяющим очередное поздравления «дорогим ветеранам» от товарища М.? Помилуйте, душно, воздуха!

Современная тенденция – хорошие журналисты массово уходят в интернет, многие с нуля и «сами, всё сами» пытаются создать и раскрутить собственные медийные проекты. Сайты, освещающие ситуацию в регионе, растут как грибы после дождя. Что, наверное, даже хорошо. Плохо то, что их становится слишком много – не успев нащупать свою аудиторию и толком «раскрутиться», новые интернет-проекты журналистов-одиночек сходу начинают конкурировать друг с другом. Могу спрогнозировать и массовый исход в интернет телевизионщиков – душная ситуация на областных телеканалах и технические возможности вполне позволяют открыть «Первое луганское независимое интернет-телевидение» с регулярным вещанием.

Но ирония ситуации в том, что профессиональным пиарщикам… тоже не хватает воздуха. С одной стороны, сегодня они на коне и потихоньку начинают через губу учить жизни «глупых нищих луганских журналистов» в собственных блогах. Но с другой стороны, именно потребность проговорить свою, а не хозяйскую точку зрения - пусть и анонимно (хотя какая, к черту, в маленьком Луганске может быть анонимность), пусть и рекламируя через раз хозяйские продукты и ритуально «опуская» конкурентов – это уже первый шаг в переходе от психологии пиарщика к психологии журналиста. В глубине души наши пиарщики хотят, чтобы их тоже считали свободными творцами и уж как минимум равными собеседниками.

Поэтому в славной истории тотального луганского пиара случаются маленькие курьезы. Например, один неплохой пиарщик недавно взял, да и вставил в традиционное поздравление своего босса к 9 мая свой собственный художественный рассказ. А потом запустил это творение в СМИ, мол, все равно эту поздравительную хрень давно никто не читает.

В общем, не все так плохо, друзья! Как минимум, есть повод закончить свой текст бессмысленным, но оптимистичным восклицанием.

Андрей Дихтяренко