Интервью главы Луганской ОВГА об успехах перемирия

Источник

Сергей Гайдай, председатель Луганской областной военно-гражданской администрации

Там, где провели разведение войск, - нет ни обстрелов, ни боев

Тема интервью оказалась весьма неоднозначной: «100 дней» «тишины» на линии огня». Ведь с «тишиной» - не все так ясно. Мы обычно получаем информацию о нарушении режима из очень разных источников и не всегда есть возможность точно привязать то или иное событие к конкретной местности. Главе областной военно-гражданской администрации в этом плане легче: ему на стол кладут отчеты, касающиеся исключительно Луганской области. Есть повод сравнить два отрезка единого фронта.

КАДЕНЦИЯ ДЛЯ СРАВНЕНИЯ

Наша встреча состоялась всего через четыре дня после того, как под Водяным (в Донецкой области) враг убил двух наших бойцов, да и сводки других дней не настраивали на миролюбивый лад. Очевидно, поэтому Сергей Гайдай был чуть более несдержанным, чем обычно. Хотя не менее убедительным:

- Я могу говорить не с чьих-то слов, а за свою каденцию. Вот ровно год моей каденции. С первого дня работы в этом кабинете мне на стол каждый день клали вот эти справки: каждый божий день обстрелы; каждую неделю раненые – каждую неделю! Ну, и довольно часто были погибшие. Это была стабильная ситуация. Мы просыпались пару раз в Северодонецке от того, что со стороны Золотого реально слышали 152-й калибр. Такой тяжелый артиллерийский обстрел. Тоже реалии.

Далеко еще до того, чтобы сказать "Все, у нас мир!", но ситуация с перемирием реально работает

Сейчас такого нет. Да, какие-то провокации случаются - перед выборами были пару раз. Пару провокаций перед какими-то праздниками. Да, мира нет пока. Далеко еще до того, чтобы сказать: «Все! У нас мир». Но ситуация с перемирием реально работает.

Мы же понимаем, что все зависит от той стороны: от оккупантов, от Российской Федерации. Потому что без них здесь ничего не делается. Есть иногда... Мы ведь тоже получаем перехват разведки: иногда в действие вступает человеческий фактор, когда кто-то, простите, нажрался, решил включить режим «терминатора» и произвел выстрел. Единичный. Что-то прилетело; нет ни разрушений, ни ранений, ничего. Возможно, потом этого человека еще и накажут. Но это был единичный выстрел, и на этом – все.

Вот сейчас, если взять статистику за три месяца, у нас, к сожалению, двое погибших – или трое. Тогда как до этого каждую неделю погибшие были, раненых - немереное количество.

Даже если поговорить с Андреем Телефанком, руководителем нашего военного госпиталя – он подтвердит: они сейчас больше занимаются коронавирусом и пневмонией, чем ранеными от обстрелов. То есть, раньше у нас были полноценные бои. Сейчас этого нет.

Спросите у людей, которые живут на линии разграничения – они это тоже подтвердят. Это не мои выдумки.

Вот два-три дня назад я был в Золотом. Зашел в школу – там идет подготовка к началу учебного процесса. Новую мебель монтируют, вымывают все. Разговариваю с ними: "Как дела вообще? Что с обстрелами?" - Слава Богу, тихо. Было один раз за два месяца, и то – там, в районе «дома Павлова».

– То есть там, где было разведение войск, - тишина?

Там, где проводилось разведение, - там на 90% спокойная ситуация

- Там, где провели разведение, – вообще ни обстрелов нет, ни боев. Ничего.

Давайте так. О полноценных боях вообще никто уже не говорит. Этого на сегодня нет. Там, где линия разведения... В принципе, моя каденция началась с разведения в Золотом. Так вот там, где войска разведены, – туда ничего не прилетает в принципе. Даже случайного. За все это время один раз где-то прилетала случайная пуля.

Что у нас с зонами разведения? Станица Луганская. Там же тихо? Тихо. Золотое. Там тихо? Тихо. Поэтому можно утверждать, что там, где проводилось разведение, – там на 90% спокойная ситуация.

ОГОНЬ В ПЕРВОНАЧАЛЬНОМ ЕГО ЗНАЧЕНИИ

- А как поджоги квалифицировать?

- Поджоги? Я вам скажу свое субъективное мнение. Вот эта «зрадофильская» тема о том, что поджоги происходили, чтобы скрыть вырубки – это бред сивой кобылы. Потому что, когда лес сгорел, стало гораздо лучше видно, где проводилась вырубка. Понимаете, стоят просто голые стволы, и видно невооруженным глазом... Потому что, пока лес - это хвоя (а у нас хвоя в основном), то эти иголки закрывают все стеной...

- Это понятно, но мы же сейчас говорим о перемирии на линии разграничения. Считать ли попытки оккупантов поджигать лес и траву его нарушением, и насколько все было серьезно?

- Что касается поджогов. Да, действительно, есть несколько факторов. Один из серьезных - пожары на "российской" стороне (оккупированной войсками РФ – ред.). Действительно, в районе Мелового (северо-восток Луганской области – ред.) ветер погнал огонь на нашу территорию. Там не было какой-то катастрофы, но пожар был. У нас же в девяти районах одновременно горело. В первый день было зафиксировано 146 пожаров.

Что касается Станицы, там два фактора можно отметить. Первый - это с неподконтрольной территории заходили пожары. Реально у них там 120 пожаров было зафиксировано. И второе - ну, были провокации. Действительно, пытались поджигать, мы об этом знаем. Они ловили ветер, который дул в нашу сторону, поджигали у себя, а ветер нес огонь к нам. А поворачивает ветер – и несет в их сторону. Это ужас вообще. Я был в Муратово (Новоайдарский район, подконтрольная территория – ред.). Ветер - 30 метров в секунду, за полчаса трижды поменял направление на противоположное. А 30 метров в секунду и огонь - это как пиролиз. Выжигает все полосами. У нас же были случаи, когда, допустим, два дома сгорели, рядом стоит целый, потом опять сгоревший. Это не потому, что пожарные успевали что-то потушить (хотя они пытались заливать водой уцелевшие дома). Они приезжали, а ветер как в трубе…

Плюс есть человеческий фактор. Есть показания свидетелей; полиция с ними разбирается. Реально люди жгут траву во дворах. Или вне своих дворов. Вот они все сгребают, поджигают…

Я лично общался с людьми, поэтому могу утверждать стопроцентно достоверно. Говорят: "Ну, да, собрали мы траву, палки, ветки. Куда же его вывозить – решили сжечь. Оно горело, а ветер начал разносить огонь по траве. Пока мы сами пытались потушить, его разнесло так, что без пожарных уже справиться стало невозможно. И понесло на лес".

Когда ветер поднимал вверх огонь... Так называемый верховой пожар – это кошмар. Вот, смотрите…

(Сергей Владимирович открыл видео на экране своего смартфона. Зрелище действительно не для чувствительных людей: лес пылает каким-то фиолетовым огнем, а над лесом, в почерневшем небе, в нескольких метрах от сосновых крон - отдельный огонь. Кадры достойно смотрелись бы в каком-нибудь фильме-катастрофе).

Сегодня можно услышать: «Вот, пожарные плохо сработали, не так тушили, не то тушили...» Люди просто не понимают, что такое стихия. Ветер поднимал огонь на 30 метров вверх. Как это потушить?!

СРАВНИТЕЛЬНАЯ ТАБЛИЦА

Глава области рассказал об еще одной особенности недавнего пожара, который можно связать, кроме всего, и с режимом "тишины":

- Станица Луганская. Начинается пожар, который вполне способны потушить два-три экипажа. А мы их не можем туда отправить, потому что мины не позволяют. Вот у лесников машина взорвалась, слава Богу, все остались живы. Двоих контузило, одному пальцы на ногах перебило. Я полагаю, они в рубашках родились, потому что весь передок тяжелой пожарной машины, весь моторный отсек фугасом разнесло.

Так вот, что происходит. Мы знаем, что горящая территория заминирована. Пожар надвигается, а мы стоим за километр, два, три – и просто ждем, когда огонь подойдет к нам. Но пока он подходит – он же набирает силу. Это уже не только трава - это уже кустарники, камыш, деревья.

...Но вернемся к режиму прекращения огня. Можно сказать, что за эти сто дней мы спасли десятки жизней. Еще раз говорю: давайте просто возьмем сравнительную таблицу: «сто дней» – и что происходило до этого. И мы четко увидим, что у нас каждую неделю были погибшие или раненые. Сейчас такого нет. Действительно, есть погибшие военные, к сожалению; есть несколько раненых. Но – мы говорим именно о нескольких людях.

- Четко можете сказать, сколько погибло?

- Двое.

- Кстати, а как вы использовали режим прекращения огня, скажем, в целях хозяйственных или социальных?

- Построили на Золотое дорогу. Вот вам разведение. Мы бы раньше никогда этого не сделали. Фирма, которая делала эту дорогу – она зашла туда, на гору, на мост (около километра в сторону оккупированной территории после КПВВ «Золотое» – ред.), и даже сам мост заасфальтировала. Раньше там просто ходить было трудно. Пункт СЦКК находится на перекрестке, налево – Золотое-4 («Родина»), направо – Екатериновка. Чтобы раньше ходить свободно по этой дороге - -да что вы, никогда!

- И можно будет открыть КПВВ в Счастье?

- В том числе. Мне бы хотелось, чтобы последняя боевая потеря в том районе была... Это подстрелили бойца, который находился почти в районе автостанции – на территории, где мы сейчас строим сервисную зону.

Мы сейчас отремонтировали дорогу вплоть до того моста. Полностью дошли до участка, где начинается подъем. Тишина! Хотя мы видим их наблюдательные позиции. Но я проводил инспекцию дважды. Подходил к «нулю» дважды. Как есть, одет в гражданское или даже в военную форму. Спокойно, нет никаких проблем.

НАШИ ПОЗИЦИИ ОСТАЮТСЯ ЗА НАМИ

- Сергей Владимирович, я у вас как-то уже спрашивал, но это на бегу было... Поэтому повторюсь: что с «Фасадом» в Счастье? Он останется действовать в качестве нашего форпоста на той стороне Северского Донца? Очень бы этого хотелось.

(В 2014 году по этой дороге ВСУ дошли до окраин Луганска, но вынуждены были отступить к берегу Донца. Впрочем, мост через главную реку Донбасса в Счастье удалось закрепить за собой и оборудовать небольшой укрепленный район с той стороны моста, который и назвали «Фасадом». В 2016 году Укринформ обнародовал репортаж с этого места – ред.).

- На сегодня разведения войск в Счастье нет. Мы открываем КПВВ без разведения войск. И у нас все наши позиции остаются за нами. Мы никуда не отходим - ни вправо, ни влево, ни назад. На «Фасаде» я не был, но был там, где строится КПВВ, сервисная зона. Будет очень симпатично. Вы все сможете увидеть: европейские условия пересечения.

- Ну, мы же в Станице нечто подобное видели?

- Э, нет. Станица и Счастье... Ну, я не знаю, как их сравнить. 1990-е – 2020-й. Счастье выглядит очень цивилизованно.

Кстати, два месяца назад было принято решение, чтобы все КПВВ, которые действуют на территории Украины – их девять – наконец получили юридический статус. Теперь они не будут неизвестно где и неизвестно кто должен платить за их обслуживание. Они все передаются на баланс Министерства реинтеграции. При Министерстве создано государственное предприятие, на баланс которого и передаются контрольные пункты въезда-выезда. Сейчас бюджетный год заканчивается, а уже с 1 января у них будет финансирование.

И у них есть четкая позиция: все КПВВ станут типовыми. Вот как в Счастье, так будет и в Золотом, и в Станице Луганской, и в Донецкой области, и в Херсонской. Там будет все: и ЦПАУ, и банки, и комнаты матери и ребенка, и кафе…

- Только никого не будут пропускать... Из-за COVID.

- Ну, подождите. Рано или поздно мы победим.

Михаил Бублик, Северодонецк

Заголовок

Заголовок

111... читать дальше >>>