Не важно, что сказал главарь Донбасса, важно то, что с ним уже разговаривают

Источник

Абсолютно не важно, что сказал Гиркин. Что бы он ни сказал, это забудется через три дня. А вот его присутствие в украинском медиапространстве — факт

Года два назад Виталий Портников, описывая ситуацию с Приднестровьем по сравнению с Донбассом, написал такую фразу, которую ему сказал молдавский чиновник: «Мы сами не заметили, как начали с ними разговаривать».

Так вот, Украина начала «с ними разговаривать».

И абсолютно не важно, что сказал Гиркин. А сказал он, кстати, совершенно ничего. Что бы он ни сказал, это забудется через три дня. А вот его присутствие в украинском медиапространстве — факт уже состоявшийся.

Дальше — вопрос только привыкания. И вы сами не заметите, как начнете с ними разговаривать. Сначала жечь файеры и закидывать яйцами, потом отторгать, потом спорить и опровергать, а потом махнете рукой.

Если вы думаете, что такие случаи не сказываются на мозгах — вы ошибаетесь

Как общество уже махнуло рукой на концерты всяких пропутинских россиян. Которые уже совсем не вызывают не то что общественного резонанса, а и внимания. Все, привыкли. Типичное окно Овертона. Вот просто эталонное.

Кстати, если вы обсуждаете что сказал Гиркин в этом интервью — вы уже в этом окне. На уровне «опровергаете». Обсуждать можно — нужно, необходимо — саму ситуацию, сам факт появления убийцы и террориста в информационном пространстве Украины, но не более того.

Высокопоставленные представители совета национальной безопасности при президенте США, а также первый заместитель госсекретаря США Ричард Армитидж запретили американской радиостанции «Голос Америки» передавать в эфире интервью с лидером движения «Талибан» муллой Мухаммедом Омаром. Администрация Джорджа Буша сочла, что появление интервью в эфире означало бы предоставление террористам возможности для изложения своих взглядов.

19 октября 1988 года министр внутренних дел Дуглас Хёрд на основании пункта 13(4) Лицензии на телерадиовещание BBC и пункта 29(3) Акта о вещании 1981 года ввёл запрет на любые передачи по телевидению и радио, в которых принимают участие сторонники и члены ирландских военизированных формирований или националистических партий.

Британским СМИ запрещалось пускать в эфир аудио- и видеозаписи с присутствием ирландских националистов (в том числе и записей их голосов), лоялистов и республиканцев. Вне закона этим фактом объявлялись выступления ИРА, ИНОА, Ассоциации обороны Ольстера и Ольстерских добровольческих сил, хотя основной целью являлась Шинн Фейн. Обращаясь к Палате Общин, Хёрд заявил, что террористы черпают поддержку на радио и телевидении, и запрет призван прекратить подобное явление.

15 июня 2016 года израильский парламент принял новый закон о борьбе с терроризмом. Согласно отчету министерства юстиции, законодательство предоставит «правоохранительным органам более эффективные инструменты для борьбы с современными террористическими угрозами, включив дополнительную систему сдержек и противовесов, необходимых для защиты от необоснованного нарушения прав человека».

Изменения включают положения, касающиеся использования интернета и социальных сетей в террористических целях. Террористическая деятельность пользуется большим вниманием в интернете, поэтому новый израильский закон важен, чтобы снизить угрозу терроризма в киберпространстве. Политики хотят предупредить и пресечь использование террористами киберпространства для пропаганды, вербовки, радикализации, подстрекательства к насилию, сбора средств и нанесения вреда людям или имуществу.
Новый закон расширяет израильское уголовное законодательство в отношении подстрекательства к терроризму и предусматривает ответственность за «демонстрацию солидарности с террористической организацией или поддержку акта терроризма».

Эстонские власти фактически запретили работу агентства Sputnik, подразделения холдинга «Россия Сегодня».

Покажите эти выдержки из гугла полезным дурачкам, рассуждающим сейчас про цензуру и свободу слова. По израильскому закону улыбающийся террористу Дмитрий Гордон вообще был бы привлечен к ответственности.

Но даже и во всех этих случаях, за исключением Эстонии, ситуация по сравнению с Украиной — кардинально разная. Кардинально. Во всех вышеперечисленных случаях сильное государство запрещает предоставлять более слабым террористическим — или считаемым ими таковыми — объединениям площадку для трансляции своих идей. И США, и Британия, и Израиль сильнее и ИГИЛ, и ИРА, и Хамаса. Тем более в плане кибервойны. Они не находятся в положении завоевываемого субъекта превосходящим по силам противником. Для них ни ИРА, ни ИГИЛ, ни Хамас не являются оккупантами.

И только Украина предоставляет информационную площадку оккупирующей стороне, превосходящей её по всем параметрам. Тем более в условиях гибридной войны. Когда влияние в медиапространстве является чуть не ключевым аспектом этого гибрида.

Это диаметрально противоположная ситуация. Не понимать этого — совсем в каком-то своем мире жить. Уникальное изобретение. Такого не было еще нигде в мире.

На самом деле, интервью у людоедов брать можно. Один раз. Чтобы именно показать всему миру, что этот пока еще не известный никому человек — именно людоед и убийца. Как это сделала Анна Политковская в интервью с Кадыровым. Вот там вообще вопросов не было, согласитесь?

Если кто не в курсе — прочитайте. И сравните. Это даже не земля и небо. Это вещество и антивещество. Журналистика и антижурналистика. Но после того, как уже всем все понятно и все показано, рассказано и доказано…

Что касается флэшки в Гааге — да, интервью как дополнительные сведения такие суды принимают легко. Безусловно, они будут требовать подтверждения, но к делу приобщены будут легко. Одно только «но».

Таких интервью с Гиркиным, где он говорит не то, что бы то же самое, но и вещи более откровенные, и более страшные — одно только «Спусковой крючок войны нажал я» перекрывает с головой все остальное — таких интервью в интернете уже просто вагон и маленькая тележка. За эти шесть лет он наговорил столько, что флэшки в Гаагу можно самосвалами возить. И брать еще одно совершенно пустое, совершенно проходное интервью не было никакого смысла.

И если уж серьезно рассуждать о «флэшке в Гааге» — аргумент, который имел бы право быть — то в данном случае это полная профанация.

Ну и, как совершенно правильно замечает Айдер Муждабаев, если это была операция по вытягиванию доказательств — то, если вы их уже вытянули, зачем их надо было публиковать-то?

Боеспособность армии зависит не только от количества бронетехники и современности вооружения. Боеспособность армии зависит в первую очередь от её морального состояния. У Саддама Хусейна танков было полпустыни, но с первых же дней войны его армия просто побросала к черту все железо и пошла домой.

А теперь представьте человека, который сидит под Марьинкой и смотрит, как у него в тылу проходит концерт Лены Темниковой, верещавшей о любви к Путину. А потом выходит интервью с Паниным. А потом с Поклонской. А когда выходит интервью с Гиркиным, он встает, говорит «да нахер оно мне надо», берет ручку, лист, и пишет — прошу досрочно расторгнуть контракт по собственному желанию.

Если вы думаете, что такие случаи не сказываются на мозгах и настроениях — вы ошибаетесь.

Чисто гипотетически, в условиях сферического коня в вакууме, такие интервью имеют право быть. В каждом отдельном случае надо просто сопоставлять возможную пользу и возможный вред. В данном случае выводы делайте сами.

Ну и, собственно, оценка результативности «флэшки в Гааге» от самого подсудимого. Критерий, на самом деле, предельно прост. Хотят ли те люди, после интервью с которыми ты записываешь экстренный ролик «вы все не так поняли, я всегда считал их бяками» — хотят ли они тебя убить, или выносят тебе благодарности.

Аркадий Бабченко
Журналист, военный корреспондент, соиздатель альманаха «Искусство войны»

Заголовок

Заголовок

111... читать дальше >>>