А что если коронавирус придет на Донбасс?

Источник

Когда речь идет о болезни, охватившей не одну страну и унесшей жизнь не одного человека, важно прийти к консенсусу — даже с врагами

Вчера Украина ушла на карантин из-за угрозы распространения коронавируса: ограничению подлежат публичные мероприятия с участием более 200 человек, учебный процесс и сокращается количество пунктов, через которые продолжается пропуск граждан на территорию Украины. И накануне весенних праздников командование Операции Объединенных Сил уже ввело временные ограничения для пересечения линии соприкосновения через КПВВ. И это было впервые, когда причиной ограничений во въезде/выезде из временно оккупированных территорий (ВОТ) стал не вопрос безопасности.

«Прописка» как основание допуска к лечению

Правда, в этой истории главное не причина, а меры, которые последуют в случае выявления лиц с симптомами коронавируса на контрольных пунктах. И здесь, к сожалению, мы в очередной раз были вынуждены вспомнить о «прописке», то есть нашей регистрации по месту жительства. Ведь согласно решению Штаба ООС с прошлой пятницы, вас доставят в медицинское учреждение, и карета скорой помощи легко для этого найдется только тогда, когда у вас стоит штамп с городом, подконтрольным правительству Украины. А что, если в паспорте стоит Донецк, Луганск или Горловка? Сюрприз, вы допущены на подконтрольную территорию не будете, и помощь вы не получите. Что будет с теми, у кого регистрации нет вообще — а получить ее впервые или перенести фактически невозможно — я не скажу. Самой интересно.

Простите, но национальная безопасность как мотив, озвученный военными, здесь вторичен
Риски и страхи

Стоит ли говорить об уровне медицины в оккупации, особенно в отношении неизвестного ранее вируса? А что следует думать обычному гражданину, когда в месседже Штаба ООС собственно и говорится о том, что в случае ухудшения эпидемиологической ситуации российско-оккупационные администрации не смогут взять ситуацию под контроль из-за острой нехватки квалифицированного медицинского персонала и специализированного оборудования и медикаментов. Следует ли считать таких граждан обреченными на смерть из-за отсутствия той самой квалифицированной медицинской помощи, если вирус таки пересечет неконтролируемые Украиной границы? А сможем ли мы остановить его, образовав «зону поражения»? Сможем ли проверить каждого, кто пересекает линию соприкосновения сегодня, вчера или завтра, когда уровень заболеваемости на ВОТ вырастет?

Я не знаю, чем руководствовались при определении такой позиции, но точно не интересами граждан Украины и мнением о реинтеграции. Надеюсь на то, что военные прислушиваются к общественности и омбудсмену, однозначно осудившим такое решение. А также новым тенденциям, вызванным общенациональным карантином.

Что не стоит делать?

Здесь новостей не будет: прежде всего не делать таких заявлений. Потому что такие слова — это паника, неконструктив и отторжение. Простите, но национальная безопасность как мотив, озвученный военными, здесь вторичен. Мы в очередной раз попадаем на те же грабли, когда отделяем и акцентируем на «мы-они».

Я не знаю, насколько новое правительство и вице-премьер по вопросам реинтеграции сможет взять это все под контроль, но очень надеюсь, что им удастся возглавить процессы, происходящие на различных уровнях и вывести все в один контекст.

Что следует делать?

Граждане — как в Киеве, так и на Донбассе — ожидают четких действий и сообщений от власти, где будут фигурировать не просто ограничение, а понимание, что делать, куда обращаться и как долго это будет продолжаться.

На КПВВ, сайтах и в информационных материалах, которые распространяются при пересечении, должна содержаться полная информация о том, как обезопасить себя от заболевания и в случае его обнаружения в случае проживания на ВОТ.

Следует разместить просьбу максимально избегать пересечения, когда оно неоправданное или без необходимости. Так, КПВВ может изменить режим работы, но не прекращать пропуск полностью.

На КПВВ следует развернуть карантинные зоны и поместить медицинские бригады, а государство должно быть готовым принять и разместить не только больных в их местных больницах, но и тех, у кого обнаружат болезнь в пунктах пропуска на линии соприкосновения, не ограничивая их в перемещении.

Государство должно коммуницировать с международными партнерами относительно последствий и их преодоления в случае массовых заболеваний на ВОТ, включая доставку медицинских препаратов и направление персонала. Так же государство должно коммуницировать в Минском формате с представителями оккупационной власти для понимания действий и мероприятий, которые ими используются или планируются.

Когда речь идет о болезни, охватившей не одну страну и унесшей жизни не одного человека, важно, чтобы без оглядки на паспорт или местонахождение найти консенсус и дойти до четких решений внутри государства, наладить сотрудничество, а в случае с оккупированными территориями — даже с врагами. Ведь при любых условиях мы как демократическая страна говорим о человеке в центре системы.

Мария Красненко
Правозащитница, юрист ОО «Общественный холдинг «ГРУППА ВЛИЯНИЯ»