Почему теряют популярность ветераны Донбасса

Источник

Украинцы уже не ждут, что фронтовые герои станут источником изменений в стране. И это очень плохо

Вы, конечно же, заметили, что авторитет добровольцев/военных/волонтеров уже сейчас вовсе не тот, который был еще четыре года назад. Да, к ним относятся в основном положительно. Они — в рейтинге доверия на первых ролях, но украинцы уже не ждут, что «люди войны», фронтовые герои станут источником перемен в стране, очистки и обновления ее нравственного и кадрового состояния.

Изложу собственную версию — без фамилий, уже порядком набивших всем оскомину.

Первое — война лишила понятного обывателю содержания после подписания нескольких мирных соглашений в Минске, а также перманентных заявлений о невозможности военного разрешения проблемы российской агрессии.

Смысл бытия военного стал недоступен для рядового украинца. Его попросту когнитивно дезориентировали: формальный мир с Россией, неформально-формальное перемирие с ее (не с ее? Обыватель до конца не уверен!) «боевиками», фактически позиционная война с перманентными обстрелами и вылазками диверсантов. Какова цель всех этих боевых действий сейчас — все не так просто объяснить.

Война была, есть и будет, но давно уже перестала быть социальным лифтом
Те боевые столкновения, происходящие на востоке, не нужны ни Украине (ибо мы не атакуем, а только сидим под снарядами и минами), ни России — несмотря на то, что большинство все же воспринимает тезис о российском характере агрессии, однако почти все уверены, что Москва не собирается продвигаться дальше. Угрозы агрессии нет, поэтому настоятельная потребность в героизме и силе войск отсутствует в глазах «избирателя».

Более того, ведение боевых действий теперь для обывателей выглядит как недоразумение, которое кто-то искусственно поддерживает, «зарабатывая на войне» — конспирология и паранойя живее всех живых. Военные и волонтеры выглядят словно пешки в этой конспирологической игре, неразумными исполнителями чьей-то глитайской свободы.

Во-вторых, мы до сих пор не увидели ни одного примера эффективной трансформации управленца военного в управленца гражданского. Скороспелые «комбаты» образца 2014-го, попавшие в парламент, повоевав лишь несколько месяцев на фронте, в своем большинстве оказались не слишком успешными депутатами, а порой даже откровенно подключились к грабежу страны правящей группировкой.

Чем, конечно же, нанесли непоправимый удар своему отечестве в спину.

Впрочем, и те, кто годами демонстрировал профессионализм и показывал доблесть, не заняли топ-должностей в стране. Причиной тому является возрождение совковых традиций в армии, которое приобрело лавинообразный характер с 2016 года. Яркие и самостоятельные оказались ненужными и неудобными для закостенелой военной иерархии, где привычно начали доминировать тыловые крысы, мастера интриг и прогибаний.

Более того, появление самодостаточных лидеров в армейской среде как огня боялась предыдущая власть (и вряд ли это изменилось сейчас).

Поэтому спайки между армией и обществом на уровне элиты у нас не произошло. И это очень плохо, судя по опыту других стран. К примеру, в Израиле лучшие фронтовики зачастую возглавляют государственные процессы, а в высшей политической среде США особенно ценятся профессиональные военные.

Война была, есть и будет, но давно уже перестала быть социальным лифтом. И это, повторюсь, крайне плохо. Выиграет страна в этой перманентной борьбе с сильным врагом во главе с людьми, которые ни малейшего понятия не имеют ни об этой войне, ее причинах и целях, ни о самом чувстве настоящей борьбы?

Игорь Луценко