Оперативная поставка новостей Луганска и Луганской области, шахтерского края, расположенного в восточной части Украины - Донбассе (Донецком бассейне).
Главные рекомендуемые рубрики: новости города Луганска и всей луганской области, общественная жизнь областного центра, деловые и торговые отношения бизнеса и услуг. новости Украины, России и всего мира,
новости всемирной сети интернет, новости шоу-бизнеса и жизни знаменитостей, интересные новости общества, видео новости.
1
Главное средство массовой информации о самом главном в жизни края.
Луганские новости
Луганские новости:
Донбасс - Ту-154: Битва за сочувствие
Реакция на крушение Ту-154 – иллюстрация того, как Украина и Россия успели развестись, но Москва этого не заметила.
Война не имеет полутонов. Чаще всего она оставляет собеседнику один-единственный проверочный вопрос – чьей победы и чьего поражения ты желаешь.
И те, кто начинают искать компромиссы, обречены наткнуться на Данте, обещавшего самые жаркие места в аду именно тем, кто во времена нравственных переломов пытался сохранять нейтралитет.
Проблема лишь в том, что гибридная война по-разному преломляется в сознании россиян и украинцев. Для вторых она дана в ощущениях. В шести волнах мобилизации. В похоронках с фронта. В ежедневных мартирологах во всех ведущих СМИ страны. А россияне продолжают жить в мире, в котором войны нет, и искренне недоумевают, почему соседняя страна наотрез отказывается им сочувствовать.
Война и мир
За двадцать три постсоветских года мы привыкли к тому, что Россия и Украина похожи до состояния неразличимости. Когда по обе стороны границы царит ценностное безвременье. Идентичности размыты, убеждения условны. Тотальная мимикрия везде и во всем.
Для Украины все это закончилось три года назад, в тот самый момент, когда Россия аннексировала Крым и устроила вторжение на Донбасс.
У Киева не было другого выбора: дыхание войны здесь ощущается в ежедневных сводках с фронта и двух миллионах внутренне перемещенных лиц. В повестках для срочников и в волонтерском движении по всей стране.
Она ощущается даже в регулярно обновляемых указателях пути к ближайшему бомбоубежищу: эти стрелки напоминают всем о том времени, когда Совет Федерации разрешал Владимиру Путину использовать армию за рубежом.
А в России эта война осталась виртуальной. О погибших на Донбассе десантниках писал разве что Лев Шлосберг. Никаких официальных мероприятий, никакой публичной отчетности.
В лучшем случае война шла по телевизору, но и там подавалась как нечто, к самой России отношения не имеющее. В честь погибших на Донбассе не называют улицы, им не ставят памятники. По документам российские солдаты и офицеры гибнут на полигонах и учениях.
Украинская кампания не вплетена в ткань повседневного российского существования, взгляд обывателя не застревает на могильных крестах. Ее как бы нет, а раз так – то она и не может быть фактором внутренней повестки.
Даже сейчас – после всех событий последних лет – Россия продолжает существовать в постмодерне, когда глашатаем эпохи остается Пелевин. А на войне куда органичнее смотрится Симонов.
Письма с границы
В этой разнице самоощущений кроется разница реакций.
Россия возмущается, что Украина не сочувствует жертвам крушения Ту-154. А Украина искренне не может понять, почему ее реакция должна хоть каким-то образом совпадать с московскими ожиданиями.
В 2013 году соцсети по обе стороны границы, скорее всего, были бы почти одинаковы в своих реакциях. Но в 2016 году рассчитывать на подобную тождественность было бы наивно.
И вот уже российские либералы пишут недоуменные посты, призывающие украинцев к тишине и скорби. К сочувствию и сопереживанию. Все эти люди привыкли выступать с позиции "совести нации", но они не учли того, что нации по обе стороны границы уже разные.
И легитимность их менторских интонаций заканчивается там, где начинаются пограничные столбы.
Быть может, одна из причин такого непонимания кроется в том, что любая страна оконтуривает себя пространством привычного языка. Именно языком принято мерить смыслы и ценности – там, где заканчиваются привычные грамматика и синтаксис, начинается "чужое". И когда Россия заглядывает в украинские соцсети, она видит привычные слова и непривычные смыслы. И этот диссонанс рождает шок.
А Украина прошла этот же период чуть раньше.
Она избавлялась от стереотипов в тот момент, когда российское ТВ рассказывало о "распятых мальчиках" и призывало "освободить Киев". Когда российская артиллерия стреляла из Ростовской области по украинской армии. Когда бурятские танкисты расстреливали украинских солдат. Просто за эти три года у Украины не осталось иллюзий.
И если россияне возмущаются тем, что украинцы не хотят им сочувствовать – это значит лишь то, что на одной седьмой части суши так и не поняли, что именно произошло за последние три года.
Компромисс
Разница между российским либералом и российским же государственником подчас сведена лишь к инструментальному.
Одни призывают завоевать Украину танками, другие делают ставку на экономику. Но при этом обе группы воспринимают соседнюю страну как нечто понятное и хорошо изученное. Настолько близкое вдобавок, что попадает в категорию "свое".
И от этого "своего" ждут привычных реакций. Ведь еще недавно украинцы носили цветы к российским посольствам и консульствам, выражали соболезнования и отправляли поздравительные телеграммы.
Но в какой-то момент оказалось, что разговоры про "хунту" и "бандеровцев" выполняют роль самосбывающегося прогноза. И мы теперь можем наблюдать, как впервые за многие годы на смену "украинцам" и "хохлам" понемногу начинают приходить "укры".
И в этом, быть может, и состоит еще один итог войны – по другую сторону российско-украинской границы теперь будет все меньше риторики о том, что "они такие же, как мы, только морды незнакомые". Нет, теперь уже не такие же. Теперь – чужие, враждебные и непонятные. Неспособные, вдобавок, на эмпатию и сочувствие.
Страна в состоянии мира читает Новый завет. Страна в состоянии войны читает Ветхий.