.
Луганские новости
Луганские новости:

Вице-спикер рассказала об увиденном в Донбассе

Источник
Вице-спикер рассказала об увиденном в Донбассе

Накануне рассмотрения госбюджета на 2017 год вице-спикер Рады Оксана Сыроид и ее коллеги заявляют о необходимости жесткого контроля расходов на оборону и обвиняют власти в сокрытии сделок в армии под грифом государственной тайны.

Сыроид рассказала НВ, что вместе с коллегами по фракции Тарасом Пастухом, Еленой Сотник и Романом Семенухой они ездили в зону АТО и на основании увиденного подготовили отчет, который многих шокирует и может иметь взрывной эффект. В частности, в нем говорится о проблемах с дефицитом элементарных кровоостанавливающих средств у военных и часто неумении ими пользоваться – несмотря на то, что 60% бойцов, по подсчетам экспертов НАТО, умирают от кровотечения. Также нардепы рассказали о судьбе скандального госпиталя-«призрака» стоимостью $7,5 млн, который украинской армии подарили американцы и который так и не попал в зону боевых действий.

«Согласно журналу пациентов, большинство больных, которые прошли через госпиталь, лечились от гриппа, гастритов и мелких бытовых травм, а не от боевых ранений, – отмечают нардепы. – Также были раненые, но не более 10-15% пациентов. Всего пациентов было около 150 (за все время использования госпиталя). Нагрузка на госпиталь составляла примерно 15 пациентов в месяц. Передовой американский хирургический мобильный госпиталь использовался как медицинский пункт».

Что еще увидели политики в зоне боевых действий и что происходит с оборонным бюджетом страны, вице-спикер парламента рассказала в интервью НВ.

– В четверг парламент будет рассматривать проект бюджета-2017, в котором будут зафиксированы в том числе и новые расходы на оборону. Сейчас мы имеем перекос – больше финансирования получают не Вооруженные силы Украины (ВСУ), а Национальная гвардия.

– Армия, которая была заброшенной и униженной, начала подниматься. Труд военного – уважаемый в обществе. Но государство на этом больше спекулирует, чем вкладывает туда. Современное состояние ВСУ не соответствует ожиданиям.

Мы были на передовой. Увидели фантастических, профессиональных, опытных и патриотичных офицеров и солдат. Они прошли такое обучение, которое не снилось ни одной армии мира. Они понимают вызовы, ищут новую тактику.

В то же время, смотришь на людей – а потом на берцы «деревянные», форму, купленную на гуманитарке, на джипы волонтерские на транзитных номерах, на технику и вооружение 70-х годов прошлого века, и понимаешь: что-то не так. Мы поставили себе задачу разобраться в том, как государство расходует средства. В 2016 году суммарный бюджет сектора безопасности и обороны составил более 100 млрд грн, из них лишь 56 млрд грн пошло на ВСУ.

– Как расходуются средства?

– В том то и дело, что этого никто не знает. Поскольку информация загрифована. За напускной таинственностью скрывается банальная коррупция, распил и дерибан в особо крупных размерах. Прежде всего это происходит на государственных закупках начиная от питания и формы одежды до закупки вооружения. Страшно представить, что происходит в концерне Укроборонпром. Это почти полторы сотни предприятий. Сказать, что они управляются непрозрачно, это ничего не сказать. Никто не знает по какому принципу покупается, у какого предприятия и за сколько. Получить информацию в принципе невозможно.

– В СМИ немало расследований об этом.

– Мы также собираем информацию. Я направила запрос в Министерство экономики относительно оборонного заказа. Информация пришла. Хранится в «Первом отделе», поскольку она под грифом «Секретно». Поэтому, я не могу сказать вам что там, так как нарушу закон о государственной тайне. Согласитесь, это абсурд. Как может быть тайной то, на что расходуются средства?

– Но грифы ограничения доступа к информации есть не только в Украине, не так ли?

– Да. В разных странах есть засекреченная информация. Это отдельные узлы, касающиеся вооружений. Но это не государственная, а коммерческая тайна. Защищается только инновационный образец техники. Где размещается вооружение, его численность – государство не разглашает. Однако публичной является информация о расходах. За танки платит не министр обороны, не начальник Генштаба и даже не председатель Комитета ВР по вопросам безопасности и обороны, а украинцы, своими налогами. Мы обязаны проинформировать сколько стоили танки, пушки, пулеметы, на ходу ли они, работают ли. Есть примеры, когда бронетехнику не принимают в войска командиры, поскольку она неисправна. На ней не то что воевать – обучение проводить невозможно. И наоборот, превосходное вооружение, которое было на параде, отсутствует на передовой.

Нам нужен новый закон о государственной тайне, закупки должны быть рассекречены. Должно быть новое решение по управлению государственным имуществом, которое будет касаться и предприятий Укроборонпрома.

Требуется совершенствование менеджмента на местах. Армия – структура субординативная, изменить порядок в ней легче, чем в судебной системе, в образовании. Для изменений надо знать, чего хочешь. Те, кто руководят армией, не знают этого. Это очень демотивирует военных. А, как сказал мне однажды генерал Марк Филипп Бридлав (верховный главнокомандующий объединенных вооруженных сил НАТО в Европе в 2013-2016 годах), армия начинается с достоинства воина, который должен знать, как воевать, иметь, чем воевать, знать, за что он воюет. Если государство отдает землю, которая отвоевана кровью, то у людей возникает вопрос: за что воюют? Зачем строить фортификационные укрепления под обстрелами? Для врага?..

Обратите внимание: до сих пор нет ни одной боевой награды. Тех, кто воюет на войне, награждают орденами мирного времени. Орден «За мужество» был учрежден фактически для работников органов внутренних дел. И действительно, как вы отметили в начале разговора, вспомнив о Национальной гвардии, мы имеем две армии. Это очень опасно. Однажды они начнут между собой воевать.

– Что-то такое уже имеет место. К примеру, военные обижаются на то, что нацгвардейцам регулярно выдают квартиры, у них новая техника, форма...

– Не может быть конкуренции армий. Все военные подразделения Национальной гвардии должны использоваться исключительно как полицейская миссия – или быть переданы в Вооруженные силы.

Военные должны быть на передовой. Войска не могут применяться внутри государства. Не должно быть элитных войск, представители которых имеют статус участника боевых действий, даже не нюхав пороха, проведя несколько месяцев в Краматорске или Славянске. Еще и в то время, когда на передовой ребята по два года не выходили из окопов, даже не было времени оформить себе участника боевых действий. Конечно, ребята из Вооруженных сил уже чувствуют ревность к солдатам Нацгвардии. И это не упрек солдату Нацгвардии. Это упрек управленцам государства.

– Есть видение, как гарантировать, что государственные деньги дойдут до войск, будут направлены, например, на ремонт казарм?

– Надо дробить бюджет. Прописывать, сколько денег на какую бригаду выделяем. Командир будет знать, на какие средства может рассчитывать.

– Сомнительно, что деньги спустят вниз.

– Не нужно, чтобы командир сам закупал. Важно, чтобы он знал, что парламент с правительством вопрос решили, деньги будут – и ждал. Потому что сейчас он даже не ведает, от кого зависит принятие этого решения.

Крайне важно – нужен парламентский контроль за средствами.

– Как относитесь к закладыванию в бюджет «денег Януковича»? В этом году на них тоже рассчитывали, и зря. Зато были задержки с зарплатами военным.

– Это виртуальные деньги. Зарплаты не платили не из-за них. Почему? Не знаю, ибо государственная тайна. А «деньги Януковича» имеют такое отношение к нацбезопасности и обороне, как я к космическим технологиям.

Эта тема используется как манипуляция, чтобы протащить закон о так называемой спецконфискации. Нельзя закладывать в бюджет деньги, которых не существует. Для спецконфискации в Украине давно есть процедуры, но не применяются два года. За законом о спецконфискации спрятана схема легализации уже давно украденных денег.

– В ВР есть профильный Комитет по вопросам нацбезопасности и обороны, членами которого являются также военные и герои Майдана. Он действенный?

– Единицы людей понимают функцию парламента в сфере безопасности и обороны. Понимают, что это не дерибан и не скандалы, а необходимость сформировать оборонный бюджет, проконтролировать его исполнение, посмотреть, как живет солдат, позаботиться о нем.

Часто функции комитета сводятся к поиску карательных инструментов для солдат для повышения дисциплины. И все на фоне недостаточного комплектования личным составом по контракту. Об этом не говорят. На самом деле, людей не хватает. Воевать некому. Вместо того, чтобы предложить как мотивировать, думают как наказывать.

Гражданский контроль может осуществлять только парламент, а не президент.

– Почему не президент?

– Президент является представителем не народа, а государства. Он является главнокомандующим, то есть командующим войска государства. Контролировать нужно от имени народа, представителем которого является парламент.

– Вы – заместитель председателя Верховной Рады. Был ли у вас разговор о публичности финансов, недейственности Комитета, злоупотреблениях, коррупции, отсутствии специальной награды и других вопросах со спикером Андреем Парубием и первым вице-спикером Ириной Геращенко? Или возможно – с президентом Петром Порошенко?

– Каждый из депутатов, как и председатель и заместители, имеют разные сферы своих интересов. Разные интересы у политических сил. Также есть особое видение президента. Конечно, все вышесказанное мы пытались донести в том числе и президенту. В большинстве нам – депутатам Самопомощи – это трудно сделать.

Большинство в ВР достаточно единодушно в принятии решений. Под крики «Кто не скачет, тот москаль!» и «Все для фронта, все для победы» принимаются недостойные решения. Имеем византийщину и в парламенте, и в правительстве. Все пытаются делать тихонько и по принципу: «Ты мне – я тебе». Попытки объяснить наталкиваются на высмеивание – мол, что ты понимаешь в сфере безопасности! Бывает агрессия.

Поэтому мы организовали презентацию отчета. Это действенный инструмент – публичность. Покажем все обществу, послам, международным партнерам, которые помогают армии.

– Доклад авансом начали называть взрывным. К примеру, из-за госпиталя-«призрака». Вы нашли EMEDS Basic – подаренный Вооруженными силами США в августе 2015 года мобильный госпиталь стоимостью около $7,5 млн. Насколько я поняла, он не функциональный, лекарства потеряны. Деньги – бешеные. Впрочем, может лучше самим разобраться? Не выносить сор из избы?

– Так в том соре можно по уши закопаться. Информация – правда. Мой долг, обязательства правительства и президента четко понимать, что мы – в войне. Угроза не только на 400 километрах, а на шести тысячах. Это вся граница с РФ, Беларусью, Черное море и Приднестровье.

Мы в окружении. Роль армии – стержень в государстве. Если мы дальше будем унижать воина – он не сможет нас защитить. Военный должен гордиться тем, что он представляет Вооруженные силы Украины.

– Дальше буду искать «измену», которая стоит за вашим отчетом. Ваша цель – заблокировать принятие бюджета-2017?

– Нет. Принять новые законы о государственной тайне и управлении государственным имуществом и приватизацией.

– До принятия бюджета или после?

– Вместе.

– То есть на принятие бюджета-2017 уйдет еще много времени?

– Увидим. Это не предмет модного парламентского торга: «Ты мне, а я тебе». Тут другое. Сейчас выйдут на трибуну и начнут говорить о помощи армии. А это неправда. Я хочу правду. И не защищенную «Первым отделом», грифом, а чтобы рассказать. С фамилиями, которые сейчас не могу озвучить. С названиями предприятий, чтобы сохранить ценности и разогнать все «прокладки».

Понимаете, все это – есть смерть Кощеева. Игла, а она еще в яйце, в зайце, в шкатулке...

– Но мы имеем также серьезную борьбу за электорат «партии войны». Ваша активность связана с ней? У Самопомощи упали рейтинги.

– Рейтинги – изменчивая вещь. На них не надо обращать внимания. Наша работа началась давно. Я не могу перенести Украину в другое место. Не хочу отсюда уезжать. РФ никуда не денется. За Украину не придет воевать ничей солдат: ни европейский, ни американский, только украинский. Хочу, чтобы наша дипломатия была сильной. И за ее спиной стоял такой сильный воин, чтобы аргументы очень внимательно слушали. Искусственные действия, как выборы на Донбассе, амнистия боевиков, разведение войск – это огромная угроза. В частности, для офицеров, которые являются носителями памяти, кто такой враг и за что воюем. Только разотрем эту линию столкновения, они будут первыми мишенями для Российских спецслужб. Все очень связано.

– По результатам отчета материалы в Генпрокуратуру, в НАБУ передавать?

– Для прокуратуры это скорее предложения. Факты закрыты грифом государственной тайны. Публично мы обратиться не можем.

Мы предлагаем министру обороны уволить или отстранить начальника военно-медицинского департамента Минобороны Андрея Вербу, который ответственен не только за EMEDS, но и за много других грустных и критических вещей в военной медицине.

– Вы хотите поставить своего человека на место Вербы?

– Нужно провести жесткий открытый конкурс. Верба, говорят, замечательный врач. Пусть бы шел и лечил. Хирург и управленец – разные профессии.

– И напоследок. Вы и коллеги по фракции, которые ездили в АТО, статус участника боевых действий оформили? Планируете?

– Нет. Мы будем настаивать на пересмотре правил присвоения участника боевых действий. Только те, кто принимал участие в боевых действиях, могут иметь привилегированный статус.

26.10.2016
Подписаться на луганские новости

В РПЦ объявили убийство мирных украинцев - священной войной. В УПЦ прокомментировали
В Луганске будут отбирать пустующее жилье
Россия массово отправит в Донбасс насильников
Как беженцам ВПЛ получить государственную помощь
НБУ хотят запретить наличные платежи украинцам
Луганск: Жизнь в «России»
Убить всех, - экс-президент РФ
Украина вышла на Евро 2024
Зеленский неожиданно уволил экс-главу Луганщины
В Украине все таки создадут электронный военный билет