.
Луганские новости
Луганские новости:

Доноры прекращают давать деньги на Донбасс - не видят эффективности

Источник

Что в приоритете — мир или война? Судя по проекту закона «О Государственном бюджете на 2017 год» новый бюджет должен стать «оборонным» — больше денег должны получить все силовые структуры Украины.

В частности, на Национальную гвардию следующем году выделят 9 миллиардов 87 миллионов гривен. На Министерство обороны 64 миллиарда 30 миллионов гривен. Главное управление разведки Минобороны Украины получит 1 миллиард 400 миллионов гривен.

Недавно созданное Министерство по вопросам оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц, которое до сих пор не может нанять полный штат работников, должно получить 30 миллионов гривен. Для сравнения, в 2016 году это Министерство получило 10 миллионов.

По словам министра по вопросам оккупированных территорий Вадима Черныша, на восстановление Донбасса и реализацию проектов по восстановлению и развитию мира министерству нужно минимум полтора миллиарда долларов. Большинство средств это и другие министерства, которые занимаются Донбассом, теперь получают от международных доноров. Но некоторые из них прекращают помощь, потому что из-за бюрократических проблем, отсутствия коммуникации между министерствами трудно проследить, куда на самом деле расходуются выделенные деньги. Отсутствие доверия со стороны доноров, коррупция и реформы, которые не работают, могут дорого стоить государству. Об этом, а еще о дискриминации переселенцев, новом подходе правительства к реинтеграции перемещенных лиц и оккупированного Донбасса — в разговоре Громадського с министром по вопросам оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц Вадимом Чернышом.

Мы видим, что сумма выделенных денег на ваше ведомство в проекте бюджета-2017 — всего 30 миллионов гривен, хотя в предыдущих интервью вы говорили, что для нормального функционирования нужно полтора миллиарда долларов. На что вам хватит заложенных денег?

Конечно, эти деньги будут потрачены только на деятельность так называемого аппарата Министерства. Таким образом, если у тебя потрачен финансовый ресурс, за счет которого ты можешь реализовывать проекты, конечно, ты можешь сосредоточиться на других функциях: формировании политики, создании концепции, стратегии, координационных функциях на национальном, региональном и местном уровнях, а также привлечении международных средств. Поэтому так и будем действовать, если Верховная Рада не даст нам средства.

Это означает, что Министерство не является приоритетным? Не видят пользы от него, хотя оно было создано по указанию президента?

Я думаю да. Есть приоритеты: военная сфера, сфера безопасности, образования, которая утверждена правительством была. Поэтому мы, как мне кажется, и не попали. Конечно, это является приоритетом, но не первого порядка.

Если речь идет о государственной политике по восстановлению Донбасса, перемещенных лиц, восстановлении инфраструктуры, вообще примирения. Значит ли это, что эти вопросы сейчас не являются приоритетными для правительства вообще?

Там есть уже часть для того, чтобы некоторые проекты реализовывать. Например, остается тот же кредит банка KfW, который идет через государственный бюджет, кредит Европейского инвестиционного банка, также остается несколько проектов по линии других органов власти. Конечно, там есть проекты, реализуемые на востоке или связанные с конфликтом. Но все это рассредоточено по разным министерствам, очень часто мы видим дублирование, неэффективность. Именно поэтому доноры, международные партнеры, общественные организации, рекомендовали создать единый координационный орган, который будет решать, или пытаться предложить модели решения всего, что связано с конфликтом.

Как вам сейчас удается осуществлять эту координацию между министерствами? И удается ли вообще?

Очень сложно, но мы идем шаг за шагом. Например, три правительственных решения, призванные скоординировать усилия с помощью различных государственных механизмов, учитывая бюрократическую систему в Украине. Первое решение правительства - создание совета по вопросам восстановления и развития мира, которую возглавляет вице-премьер. Туда должны входить заместители всех ключевых министерств, реализующих проекты, представители доноров, международных партнеров, административных агентов и несколько кредиторов.

Второе решение — концепция государственной программы, которая сама по себе является координационным документом с приоритетами, с исполнителями. На нас должна быть возложена координационная функция для того, чтобы всю активность в отношении востока Украины скоординировать в рамках Министерства.

И третий механизм — трастовый фонд. Не просто мешок с деньгами или счет в банке, а механизм, который позволяет объединить усилия тех, кто хочет выделить средства, и тех, кто хочет их хранить и реализовать. Есть принципы соблюдения прозрачности, отчетности.

Для меня вторая побочная составляющая — демонстрация международным партнерам, что мы можем предложить схему даже вне бюджета. Чистую, прозрачную, под которую можно дать средства, и чтобы мониторинг осуществлялся от начала поступления средств до каждого потраченного доллара. Эта система, по нашим документам, которую утвердило правительство, даже более процедурная и четче выписана, чем госбюджет.

Если говорить о деньгах иностранных партнеров и деньги бюджета, то какая доля у вашего министерства вливаний именно из-за границы?

Партнеры нам помогают даже больше, чем выделяет государство. Мебель, техника — все это предоставляют международные партнеры. Всемирный банк выделил нам 3,6 миллиона долларов, уже готовы документы. Собственно, на развитие министерства уйдет примерно 900 тысяч долларов из них. Это закупка необходимого оборудования, тренинги, обучение. Часть — на сбор информации о внутренне перемещенных лицах и обществах, в которых они находятся. А также на два пилотных проекта, которые должны быть реализованы, и по их результатам такие же проекты либо будут по всей Украине, либо мы выйдем на другие проекты. Если посчитать средства, которые нам предлагают выделить в следующем году из бюджета, то, конечно, будет больше международных партнеров.

Как вы контролируете то, чтобы деньги западных партнеров шли на правильные цели, а не распылялись где-то?

С одной стороны, мы строим систему прозрачности по международным средствам, при том, что мы не всегда обеспечиваем прозрачность по государственным финансам. Мы внимательно смотрим на эффективность расходования каждой государственной копейки, которая уже была выделена на восточные регионы — это 2,6 миллиарда на Донецкую область, 1 миллиард на Луганскую область. Ни одного центрального органа в этой цепочке нет —- только администрация и соответствующий комитет Верховной Рады.

Не создана единая мониторинговая система всех проектов, которые там выполняются, поэтому мы имеем дублирование, неэффективность. Возможно, там такого и не надо было бы делать. Мы же говорим не только о восстановлении, но и о развитии и создании условий для местных общин, в которых находятся переселенцы. Для партнеров важна и цель, и механизмы, и прозрачность, и подотчетность. Условия должны быть соблюдены, а я этого сейчас не вижу, и партнеры не видят.

Мы сейчас работаем над специальной программой. Эта платформа будет строиться на нашей официальной базе института картографии. Там будут отражены все общины на востоке. В каждой общине отображается проект, который реализуется и источники — главное — за счет которых они реализуются. Это уже в табличном виде. Нанесем на карту, сделаем так, чтобы можно было посмотреть отдельно детские сады, школы, доноров. Это все в области восстановления, развития мира и, возможно, даже развития. Можно будет посмотреть, пропорционально распределяются средства, соответствует ли это приоритетам.

Мы сейчас видим, что по некоторым общинах деньги распределяются непропорционально. И не можем понять, почему, поскольку из различных органов не можем получить разъяснения. Один орган там реализует, потому что так себе решил, у другого тоже проект, он тоже там реализует. Слаженности мы не видим. Это основная причина, почему доноры прекращают предоставлять средства, они не видят эффективности.

Причина — неэффективность? Или они видят, что реформы в Украине не происходят, коррупция не преодолена, обязательства не выполнены?

Когда мы, государство, начали понимать, что нам нужно что-то делать с восстановлением и развитием на территориях, контролируемых правительством, мы должны двигаться быстрее. А мы двигались медленно. А здесь сирийский кризис с большим количеством беженцев. Европу заполонили беженцы, говорится, что их будут и в Америку, и в Канаду перевозить.

Донор смотрит на приоритеты и видит угрозу по всему миру, видит, что в его национальных интересах эта проблема является более опасной. Конечно, они баланс держат, потому что есть международные обязательства.

Честно говоря, и личная дипломатия, и президент на дипломатическом поприще много делают для того, чтобы внимание до сих пор было приковано к Украине. Но это первая глобальная причина. Но есть и причина неэффективности, и непонимание того, что мы делаем. Еще год назад правительство приняло документ, в котором демонстрируется иное понимание решения проблем с перемещенными лицами. Будто перемещенные лица — отдельная категория, которые где-то отдельно проживают. Неправильный подход и неправильные месседжи, поэтому сложно было изменить снова, полагаясь на международный опыт. Мы немного... честно говоря, не немного, совсем в противоположном направлении начали двигаться. Это дает нам шанс восстановить доверие и финансирование со стороны международных организаций.

Если говорить о переселенцах, то сейчас позиция правительства такова, что это украинские граждане. Они живут в собственном государстве и являются частью общества, а не какой-то отдельной группой?

Правильно понимаете. Но надо отметить, что не просто «часть общества» или «украинского народа» — это очень общие вещи. Они прежде всего члены общины, в которой проживают. Поэтому у них есть доступ ко всем сервисам этой общины. Если в обществе очень много людей, они сами не могут это преодолеть, то государство должно вмешаться и предоставить ресурсы. Но надо знать, чего именно не хватает, а не просто давать деньги.

Министерство финансов Украины, в частности департамент верификаций, изучают, кто действительно является переселенцем, кто — нет. Насчитали 209 тысяч жителей, получающих выплаты, фактически не будучи переселенцами. И проверка еще не закончилась, цифра может возрасти. Это 27 миллионов гривен убытков из бюджета, и это влияет на то, как общество относится к переселенцам в целом.

Есть перемещенные лица и выплаты, которые им должны предоставлять — это неизменные 884 грн. Теоретически эта сумма должна хотя бы частично компенсировать расходы на жилье и коммунальные услуги за того, что человек был вынужден искать новое жилье. На практике этого, конечно, не хватает.

Но другой вопрос — социальные выплаты, которые человек получает не потому, что он переселенец, а потому, что он гражданин Украины. Эти два вопроса в законодательстве сейчас связаны. Поэтому большинство людей спровоцированы на то, чтобы пересекать линию соприкосновения, оформлять статус. И не из-за 884 гривен, а из-за других выплат — пенсий, субсидий.

Конечно, человек пытается найти способ, чтобы зарегистрироваться и поэтому получает средства как перемещенное лицо. А потом оказывается, что он не является настоящим перемещенным лицом, поэтому выплаты отменяются все без исключения. Между международными организациями и правительством сейчас дискуссия — каким образом разорвать эти статусы. Об этом говорят и послы большой семерки, и многие другие. Вопрос в том, есть ли у нас механизмы, чтобы делать выплаты тем, кто проживает на оккупированных территориях. Сейчас этого механизма не найдено. Но отрицать право этих граждан мы ни в коем случае не можем. Надо искать механизмы. Это не односторонний поиск, сложный. «Де-факто власть» блокирует наши усилия. (Имеется в виду руководителей самоназванных «ДНР» и «ЛНР» — ред.)

Мы предложили запустить два мобильных банкинга для того, чтобы снимать средства. Ездят две машины «Сбербанка» на контрольные пункты пропуска, или вблизи линии соприкосновения, чтобы люди могли снять деньги с карточек, но при обязательной верификации. Мы же не знаем, сколько пенсионеров выехало в Россию, сколько умерло. Мы должны найти механизм, чтобы средства не достались тем, кто там «обдирает» этих пенсионеров. Но должно быть не только одностороннее желание Украины.

Министр внутренних дел Арсен Аваков сказал, что растет уровень преступности именно из-за выходцев из Донбасса — переселенцев. Мы видели заявления многих общественных организаций, которые считают эти слова дискриминационными. Каково ваше мнение по этому поводу и есть ли у вас какой-то диалог с министром МВД?

Я не считаю, что люди с востока — это преступники. Среди них есть какой-то процент преступников, как и среди других граждан, такой же процент, как и среди тех, кто живет в Киеве, Полтаве, Виннице. Речь идет о другом. Конфликт в государстве, особенно военный конфликт, способствует тому, что оружие попадает в руки людей, которые к конфликту отношения не имеют. Или последний случай, где человек служил в подразделении МВД (речь идет об Александре Пугачеве — экс-бойце батальона милиции «Торнадо», который застрелил двух патрульных полицейских в Днепре — ред.). Влияние и связь конфликта есть. Но это конфликт как таковой. Много причин: оружие, эмоциональная нагрузка, посттравматический синдром. Но это не переселенцы.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «Сама идея ввести статус переселенца была ошибкой» - экс-представитель Генсека ООН

Если бедность и недостаток средств толкают человека на преступления, то это касается всех жителей. Не надо выделять. Есть условия, чтобы утверждать, что внутренне перемещенные лица могут быть дискриминированы в различных сферах, но, если увидеть отношение сейчас, то оно в большинстве случаев положительное или нейтральное.

Тот же господин Аваков проголосовал за концепцию восстановления и развития мира, где мы задекларировали, все что я сказал. Возможно, он допустил неосторожность в интервью, но это говорит о том, что эта ситуация не всеми понимается так глубоко. Это свидетельствует о невнимании к этому вопросу. Но если правительство голосует за документ, который мы предлагаем, это и есть позиция правительства. Для меня очень важно обеспечить такой уровень отношения к внутренне перемещенным лицам, законодательные, нормативные и другие основания для того, чтобы их права не дискриминировались. Мы начинаем специальный проект с Советом Европы, который как раз направлен на устранение и сведение на нет возможности дискриминации внутренне перемещенных лиц.

Настя Станко, Анна Тохмахчі

11.10.2016
Подписаться на луганские новости

Как беженцам ВПЛ получить государственную помощь
НБУ хотят запретить наличные платежи украинцам
Луганск: Жизнь в «России»
Убить всех, - экс-президент РФ
Украина вышла на Евро 2024
Зеленский неожиданно уволил экс-главу Луганщины
В Украине все таки создадут электронный военный билет
Путин приказал активировать работу ФСБ в Луганске
Партия Зеленского близка к полному розвалу
Кадыров выступил с угрозами русским