ИноСМИ
Европейский союз включил шестерку постсоветских государств - Белоруссию, Украину, Молдавию, Армению, Грузию и Азербайджан – в свою программу «Восточное партнерство» как страны, заслуживающие особого внимания и поддержки. Но поскольку язык межнационального общения там по-прежнему русский, то получилась небольшая незадача с аббревиатурой. Возьмите первые буквы в названиях этих стран, и получится сокращение БУМАГА.

Брюсселю, как и Вашингтону, не очень-то удается решать одновременно несколько крупных внешнеполитических вопросов. Второй саммит Восточного партнерства, который должен был состояться в мае, только что отложили до осени, объяснив это накладкой с саммитом Группы 8. Но скорее всего, причиной тому – недостаточный интерес к проведению встречи со стороны европейских лидеров. Они не хотят участвовать в саммите Восточного партнерства из-за своего собственного финансового кризиса, а также из-за событий в Северной Африке. Если катализатором для создания Восточного партнерства стала августовская война 2008 года в Грузии, то «арабская весна» вдохнула новую жизнь в соответствующий проект южного партнерства, носящий название Средиземноморский союз. Французские, итальянские и испанские политики уже начинают тихо брюзжать, говоря, что раз украинцы и армяне не очень-то стремятся к демократии европейского образца, то предназначенные для них деньги Евросоюза надо отдать египтянам или тунисцам, которые к такой демократии стремятся.

Само собой разумеется, это весьма недальновидная позиция. Да, странам Северной Африки нужен Евросоюз. Но нужен он и его восточным соседям. Значительная часть населения в этих странах выступает за сближение с Европой в большей степени, чем их правительства. Там по-прежнему царит бедность, а в четырех государствах тлеют конфликты. И Брюссель может предложить для их урегулирования намного больше, чем Вашингтон.

Так насколько же реальны шансы на то, что Восточное партнерство не останется проектом на бумаге?

Проблемы есть с обеих сторон. В заявлении о создании Восточного партнерства, прозвучавшем в Праге в 2009 году, говорится: «Восточное партнерство будет оказывать поддержку политическим и социально-экономическим реформам, проводимым странами-участницами, обеспечивая их сближение с Европейским союзом. Это послужит их общей преданности делу стабильности, безопасности и процветания Европейского союза, стран-партнеров и всего европейского континента».

Но что, если они не хотят сближения с Европейским союзом? Если вы руководитель на востоке, то сближение с Европой может стать тем троянским конем, который уничтожит вашу власть изнутри. А если ваш первостепенный приоритет это сохранение власти, то зачем разрушать ее европейской демократической подотчетностью и экономической интеграцией?

Это уже создает проблемы в западной части Балкан. Взгляните на карту, и вы увидите анклав государств, окруженный странами-членами ЕС. Однако неизбежное вступление этих государств в Евросоюз оказалось намного труднее, чем все думали несколько лет назад. Кроме того, процесс расширения ЕС затормозился. Многие сегодня говорят, что Болгарию и Румынию приняли слишком быстро. Хорватия, скорее всего, сумеет пересечь финишную черту и станет членом, но всем остальным придется доказывать свои достоинства намного активнее, чем они делали это раньше.