ИноСМИ
У метро "Сокол" в Москве - памятник группенфюреру Гельмуту фон Паннвицу и его подручным из "казачьих" формирований СС (разрушен 8 мая 2007 года. - Ред.). "Голая пионерка" на театральной сцене. На экране - "Полумгла". И из разных городов чуть ли не ежедневно поступают новости о преступлениях бритоголовых нелюдей. Вы скажете: книг по истории скинхэды не читают. Но доминантные особи в стаях, как правило, все-таки читают. И интернетом пользуются. А историки и деятели искусства создают определенную общественную атмосферу. Атмосферу терпимости к тому, что не имеет оправдания. С этой точки зрения особый интерес представляет литература о коллаборационистах, то есть о тех, кто во время войны добровольно поступил на службу к Гитлеру и стал нацистом, не будучи немцем.

Новая книга в моей коллекции: Сергей Дробязко "Под знаменами врага. Антисоветские формирования в составе германских вооруженных сил" (ЭКСМО, 2005). Позиция автора заявлена с самого начала как строго объективная, но быстро начинаются реверансы... Перед кем? Вот, например, почтеннейший господин Михаил Скородумов - один из тех, кто увековечен на "Соколе" вместе с группенфюрером Паннвицем. Проявил инициативу, создавая для любимого фюрера Русский охранный корпус из белоэмигрантов в Югославии. С какой целью? Оказывается, это стало "вопросом выживания" в "условиях жесточайшего террора, развернутого партизанами...". Понимаете? Партизаны виноваты.

Хотя на предыдущих страницах сам же автор описывает энтузиазм белогвардейцев, предлагавших Вильгельму Кейтелю, Карлу Густаву Маннергейму, Иону Антонеску, черту лысому оптом и в розницу свои услуги по борьбе с "жидобольшевизмом". В случае с Югославией прошу отметить особое "благородство" господ офицеров, служивших карателями в той самой братской славянской православной стране, которая предоставила им приют...

Дробязко пишет, что "конец Третьего рейха... стал одновременно концом для антисоветских вооруженных формирований и всех связанных с ними политических инициатив". На самом деле основные "инициативы" просто сменили курирующую спецслужбу (и бухгалтерию). "Психологическая природа коллаборационизма" состояла, по мнению автора, в том, что при Советах русский народ утратил "нравственные ориентиры", включая религиозную веру в "монарха - Божьего помазанника". Остается уточнить, почему Первую мировую войну Россия с "помазанником" во главе той же Германии проиграла. А Вторую мировую выиграла...

Естественно, при таких взглядах Дробязко не может не осудить своего коллегу Бориса Ковалева за книгу "Нацистская оккупация и коллаборационизм" (АСТ, 2004). Конкретные претензии? "Серьезным недостатком является идеологическая предвзятость" профессора Ковалева, "целиком стоящего на позициях старой советской историографии". То есть Ковалев виноват в том, что, кроме знаний, у него есть еще и совесть. Он называет предателей - предателями (а не "военными сотрудниками"), защитников своей страны - патриотами. Какая, однако, предвзятость и непродвинутость! Зато написать, что добровольное поступление русского человека на службу к Гитлеру "мотивировалось исключительно патриотическими чувствами" - ей-Богу, не шучу! - это строгая объективность.

Однако книга "Под знаменами врага" не исчерпывается такими оценочными суждениями. Это 600 страниц конкретного материала, который сообщает массу полезных сведений, и если читать вдумчиво и действительно непредвзято, то они не оставляют камня на камне от "нового подхода" к Великой Отечественной войне. Пример: автор реконструирует разногласия в германском руководстве по поводу административного размежевания оккупированных территорий: "Первоначальный проект предусматривал образование на территории европейской части Советского Союза ряда национальных государств с собственными правительствами (Украина, Белоруссия, Литва, Латвия), которые служили бы буфером...". Такую географическую реформу поддерживал Альфред Розенберг, но Гитлер, переоценив свои первые успехи в "Крестовом походе Европы против большевизма", занял более жесткую позицию. Интересная информация, да?

А теперь закроем книгу и вспомним один из ключевых пунктов басни про "третью силу" в лице ОУН - Организации украинских националистов, которая якобы воевала против "обоих тоталитарных режимов". Как это происходило в реальности? Бандеровский батальон с исконно украинским названием "Нахтигаль" в составе наступающих гитлеровских войск врывается во Львов, и там, вдохновленные славной победой над польским и еврейским мирным населением, Степан Бандера и компания провозглашают свою "дэржаву", рассчитывая на вассальное самоуправление в рамках гитлеровского "нового порядка", такое, какое имели усташи в Хорватии.

Понятно, что украинские нацисты получили соответствующие авансы от вышестоящих немецких. Но политика-то изменилась. Фюрер приказал: "Привести банду в порядок", в результате чего руководители "дэржавы" оказались под арестом (потом они снова понадобятся, их выпустят и оружие вернут), кое-кого из рядовых боевиков под горячую руку даже расстреляли, а большинство украинских "крестоносцев против большевизма" продолжили службу в полицаях.

Факты, приводимые Дробязко, помогают правильно определить место ОУН во Второй мировой войне. Если Бандера - антифашист, то Эрнст Рем - антифашист в квадрате: его самоуправство намного сильнее прогневало фюрера и обернулось не домашним арестом, а смертным приговором. Кстати, именно с Ремом ОУН заключало в 1933 году (sic!) первое соглашение о боевом сотрудничестве...

Еще любопытный факт. Современные смердяковы изображают Красную Армию серой массой, забитой, малограмотной и одурманенной агитпропом. Однако в отчетах эмигрантских вербовщиков о работе с нашими военнопленными, которые приводит автор книги, подчеркивается, что самый бесперспективный контингент - это "летчики, танкисты и прочие техники. Иными словами, самые образованные - в то же время и самые убежденные советские патриоты. Видимо, есть основания соглашаться с Александром Зиновьевым, когда он пишет, что "войну выиграл советский десятиклассник".

Описывая конкретные события военной истории, Дробязко неизбежно приводит читателя к выводу о том, что "антисоветские формирования" оказались весьма малоэффективными на фронте, и основной вклад в "наведение нового порядка" вносили как раз в тылу, одерживая победы над мирным населением самых разных стран, вплоть до Франции и Голландии. Видимо, это мирное население олицетворяло ненавистный сталинский режим...

Интересно, а как сейчас, по мнению Дробязко, на просторах нашего бывшего отечества освещается тема коллаборационизма? "Подход к ее изучению в этих государствах определяется внутриполитической ситуацией... В Белоруссии с некоторых пор оценки данного явления не отличаются от тех, что безраздельно господствовали в советские времена...". Бедные белорусы. Их еще Розенберг осуждал за недостаток "позитивных элементов, на которые можно было бы опереться", и ведь до сих пор тоталитарная Белоруссия отстает от соседних продвинутых государств. Не реабилитирует полицаев и не ставит памятники группенфюрерам. И еще кое-чем обделена...

...В Литве "некоторые полицейские батальоны, саперные батальоны, батальоны наземного обслуживания аэродромов" были объединены в сводную часть под названием "Армия обороны отечества" или TAR, известная как "Жемайтийская Армия обороны" под командованием немецкого полковника (позднее генерал-майора) Мэдера. "Силы ТАR занимали оборонительную позицию близ села Папиле, когда 7 октября 1944 года немецкая оборона была смята частями Красной Армии. Оба полка ТАR... понесли большие потери". Уцелевшие отступили в Восточную Пруссию...

И в заключение хотелось бы привести слова моего учителя Владимира Кобрина. Имея в виду тех историков, которые в угоду Сталину возвеличивали Ивана Грозного и Малюту Скуратова, Владимир Борисович писал: "Такая позиция, на мой взгляд, противоречит самой сути истории... Вероятно, наши человеческое достоинство и нравственное чувство были бы оскорблены, узнай мы, что через четыре века историк будет пытаться лишь "понять" гитлеровцев, не осуждая их преступлений. Так вправе ли мы отказывать в справедливости тем, кто жил и страдал за четыре века до нас?".

Прошло не четыре века, всего полтора десятилетия, и то, что представлялось невозможным извращением, стало нормой исторической литературы. Но профессор Кобрин, по крайней мере, не дожил до памятника гитлеровским карателям. И до такой науки, в которой "однозначного ответа на вопрос, кем же следует считать этих людей - предателями или патриотами, - просто не существует".

Странно прозвучит похвала цензуре в устах человека, занятого литературным трудом. Но мы должны поклониться Владимиру Путину и его "вертикали власти" хотя бы за то, что "продвинутая" версия истории Великой Отечественной войны не допущена в школьные учебники. Если бы и этот сюжет отдали на откуп свободному самовыражению нашей замечательной творческой интеллигенции, научной и художественной, соответствующие уроки давно превратились бы в сплошной эсэсовский "казачок" и канкан "голых пионерок". Хотя бы в школе и хотя бы от этой мерзости дети пока избавлены. Пока...

Илья Смирнов
("Киевский ТелеграфЪ", Украина)