Киевский ТелеграфЪ

Подснежники российской дипломатии и вечнозеленые кактусы американского Госдепа

Князя Бисмарка во время пребывания в должности посланника в Санкт-Петербурге впечатлила сила традиции в аппарате государственного управления России. Увидев часового посреди дворцового сада, он поинтересовался, что здесь охраняют. Ответ поразил будущего "железного канцлера" — Екатерина II во время прогулки поставила гренадера, чтобы он не дал сорвать первый подснежник. И в последующие царствования никто приказа императрицы за сто лет не отменил, хотя никаких подснежников несколько десятилетий на том месте и в помине не было. В наибольшей степени инерция традиции в Российской империи, как и в других странах, проявлялась в дипломатической службе. Преемственность возобновилась даже через десятилетия советской власти, и многие начинания и оценки в украинском векторе российской дипломатии ментально берут начало еще со времени графа Нессельроде.

Крупный успех составляется из множества
предусмотренных и обдуманных мелочей.

В. О. Ключевский

После Крымской и особенно русско-турецкой 1877—1878 годов войн среди русского офицерства и генералитета распространилось мнение о неэффективности отечественной дипломатии. Ее обвиняли в бездействии в защите национальных интересов и сдаче побед русского оружия за столом переговоров. Действительно, в прошлое ушла блестящая дипломатия Екатерины Великой, плодами которой страна пользовалась еще долгие годы. Дипломатия прежде всего активная, находившая возможности влияния в каждом государстве в интересах России. На смену ей постепенно пришла бюрократическая дипломатия, принявшая законченную форму при Нессельроде. Дипломатия заформализованная, пассивная, ограничивавшаяся исполнением сугубо протокольных и церемониальных функций. Особенно неудачен был проводившийся подбор дипломатических представителей — за немногими исключениями они, в лучшем случае, бездействовали, в худшем — фактически работали в интересах иностранных государств. Российские дипломаты совершенно не пытались воздействовать на международную политику стран пребывания, иногда даже поддерживали не дружественных России политиков и партии, а русофобских деятелей. На основании дипломатических донесений, превратно представлявших положение, в Петербурге принимались ошибочные решения, что приводило в будущем к тяжелым и даже трагическим последствиям.

Результат подобной деятельности был вполне закономерен: перед Крымской войной Лондон сумел создать мощную коалицию против России, а в ходе самой войны империя оказалась во враждебном окружении, и Николай I был вынужден направить значительные воинские контингенты на западную границу.

Ситуация начала меняться при новом руководителе внешней политики князе Горчакове, проводившем в целом последовательный и выверенный внешнеполитический курс, но не сумевшем полностью обновить дипломатический корпус. Трудно было снимать послов и посланников, каждый из которых имел связи при дворе. При попытке отправить в отставку не справлявшегося со своими обязанностями высокопоставленного дипломата за последнего вступались влиятельные царедворцы, и для решения вопроса требовался личный доклад государственного канцлера Александру II.

Особенно негативно в последующем, вплоть до 1917 года, сказалась так и не измененная практика по назначению в ключевые европейские столицы дипломатов, чувствовавших себя независимо от указаний центра и проводивших собственную политику или вообще ничего не делавших. Одной из весомых причин втягивания России в Первую мировую войну, в которой союзники по Антанте готовы были доблестно сражаться до последнего русского солдата, стало назначение послом в Париж бывшего министра иностранных дел Извольского.

Экс-главу российской внешней политики легко обманул его австро-венгерский коллега граф Эренталь во время встречи в Бухлау в 1908 году. В результате достигнутых договоренностей Вена аннексировала территорию Боснии и Герцеговины, что привело к окончательному утверждению гегемонии габсбургской монархии на Балканах. После скандального провала Извольский испытывал личную ненависть к Центральным державам, на чем и основывались все дальнейшие шаги посла. Игнорируя официальную, достаточно сдержанную линию, он сделал все возможное, чтобы Россия в интересах Франции ввязалась в ненужное ей противостояние европейских держав. Министерство ничего не могло поделать с не в меру ретивым послом. Извольский его попросту игнорировал, а Николай II не решался в силу особенностей характера принять к бывшему члену правительства надлежащие меры.

Похожей была и ситуация с послом в Лондоне графом Бенкендорфом. Представитель высшей знати империи, он, как и Извольский, мало считавшийся с МИД, за долгие годы пребывания в Англии настолько оторвался от родины, что защищал уже не интересы России, а способствовал своим бездействием проведению политики Форин Оффис, основу которой составляло постоянное поддержание русско-германской напряженности.

В Болгарии, граждане которой были всегда настроены глубоко русофильски, дипломатия Певческого моста также потерпела фиаско. Посланник Неклюдов ничего не сделал для поддержки дружественных кругов в болгарской политической и военной верхушке, сопротивлявшихся пронемецкому курсу царя Фердинанда Кобурга, в то время как германское посольство, не жалея средств, сколачивало "пятую колонну". Когда в декабре 1913 года Неклюдова сменили энергичным Савинским, было уже поздно что-либо изменять, друзья России потерпели окончательное поражение. В начавшейся вскоре войне София вступила в блок Центральных держав и выступила против своей освободительницы, несмотря на то что подавляющее большинство населения осталось противниками союза с кайзеровским Рейхом. Благодаря бездарной дипломатии Россия в переломный момент истории утратила исторического союзника. Пусть болгарская армия не хотела сражаться с русскими братьями и имела невысокую боеспособность, но Берлин полностью использовал предоставленный ему плацдарм против России.
Деятельность в Киеве посольства России напоминает царских дипломатов в Болгарии периода Кобург-Готов. При Леониде Кучме, понимавшем первостепенное значение стратегического партнерства с Москвой, работа российского дипломатического представительства особой сложности не представляла. После майданного путча ситуация кардинально изменилась. Власть захватили откровенные русофобы.

Ющенковский МИД не щадит сил, осуждая преследования оппозиции в Гаване и Минске, высказывает озабоченность ситуацией с правами человека в России. Наверное, полезно взять пример и с вашингтонских глобальных "демократизаторов", считающих весь мир зоной своих непосредственных интересов. Вероятно, для России также логично, что она, как минимум, не хочет иметь американские ракеты на границах Воронежской области, "зеленые береты" в Севастополе и базу ВВС НАТО в Керчи.

Изоляция режима апартеида и поддержка противостоящих ему сил была общим делом цивилизованных стран, хотя, откровенно говоря, судьба чернокожего населения ЮАР мало кого серьезно интересовала. Все понимали, что существование расистского государства — это само по себе вызов современному миру. "Оранжевый" режим, по многим параметрам, уверенно догоняет стандарты апартеида. Более половины населения страны считается де-факто неполноценным и ограничено в правах — не тот язык у них родной, не в ту церковь ходят, не считают врагом Россию, а национальными героями — прислужников оккупантов. Вероятно, и тут проблема единоверцев России могла бы быть несколько ближе, чем ранее десяткам государств ужасная судьба негров Южной Африки.

Ничего этого сделано не было, напротив, окаменевшее "спокойствие" российских дипломатов объективно способствовало дальнейшему беспрепятственному превращению Украины в подмандатную территорию США. Деятельность посольства России вызывает ассоциацию с функциями японских императоров до Реставрации Мэйдзи. Лишенные сегунатом реальной власти, они проводили многочасовые чайные церемонии со сложным протоколом. Правда, здесь диппредставительство РФ внесло необходимую поправку на национальные обычаи — вместо японского чаепития ежегодно 12 июня проводится "целовальный обряд" с гостями на торжественном приеме.

«Тотальная» дипломатия атлантистов

Как и у дипломатии российской, корни дипломатии американской берут свое начало в далеком прошлом. Она в полной мере стала преемницей традиций внешнеполитической деятельности Великобритании, которую можно охарактеризовать как "тотальную" дипломатию. Недаром "Интеллидженс сервис" с момента создания входит в структуру МИД — британские посольства никогда не ограничивались лишь узкодипломатической деятельностью. Причем они занимались не только сбором разведывательной информации, но и проводили операции, которые по современной терминологии можно охарактеризовать как вербовку прямой агентуры, агентов влияния и проведение "активных мероприятий". Особенно интенсивно проводилась подобная деятельность британскими представителями в России. Первым чрезвычайно впечатляющим успехом в "активных мероприятиях" стала организация посланником в Петербурге Уитвортом дворцового переворота, в результате которого убили сторонника континентального союза с Францией императора Павла I. Уитворт сумел частью скупить, частью сыграть на честолюбии и личных обидах представителей высшей знати и лейб-гвардейцев, что обеспечило проведению переворота необычайную легкость. Организатор путча был вознагражден титулом лорда.

Еще более масштабным стал успех британского посла Бьюкенена в феврале 1917 года. Именно тогда была впервые в новейшей истории апробирована технология организации, по сути, "цветной" революции, которая нисколько не устарела и в ХХІ веке. Британское посольство сумело сделать своими агентами влияния многих видных представителей не только оппозиции, но и власти, включая высший генералитет и сенаторов. Одновременно, координацией деятельности разнородных антиправительственных сил по свержению слишком самостоятельного Николая II, настаивавшего на учете интересов России после заключения мира и не пускавшего во власть иностранную агентуру, готовую сделать империю чем-то вроде доминиона, руководили британские дипломаты. В прессе и Думе была запущена тщательно спланированная истерия о "преступлениях режима", а массы подогреты лживыми слухами о недостатке хлеба, подобно тому как в 2004 году они зомбировались "фальсификацией выборов". Подготовленные британской агентурой демонстрации "возмущенного народа" до мелочей напоминают белградские и тбилисские демонстрации, киевский и бишкекский майданы — за подчеркиваемой "стихийностью" стояла прекрасная организация и финансирование. Деморализованная власть не сумела навести порядок, и осуществилась "великая бескровная революция", положившая начало дальнейшей государственной катастрофе. А пропагандистская выдумка о "всенародном восстании" стала общим позорным враньем историков, хотя в "революционных выступлениях" февраля 1917-го участвовало не более 3% населения города и 4% столичного гарнизона.

Американское посольство в Украине и госдепартамент действуют по схемам Бьюкенена, отдававшего после свержения законной власти указания Временному правительству. Действуют умело, последовательно, прагматично, системно, не упуская ни одной мелочи. Образцовая "тотальность" деятельности американских дипломатов, как ранее британских, — не метафора, а точное определение. Тысячи граждан Украины получают — прямо или опосредованно — зарплату в посольстве США и его структурах, десятки тысяч — зарплату и гранты в контролируемых им "неправительственных" организациях и фондах. Проводится работа с депутатами, госчиновниками, военными, силовиками, журналистами. Журналисты, зачастую не зная об этом, получают "завуалированные рекомендации" — инструкции из посольства, создаются новые СМИ, подконтрольные атлантическому лобби. Предполагаю, что явно все больше военнослужащих и чиновников приезжают после западных стажировок, подписав документ о сотрудничестве.

В стране уже давно создана разветвленная агентура влияния, действующая в интересах Вашингтона. Обработка начинается со студенческой скамьи, где новая элита воспитывается в духе нерассуждающей верности принципам атлантического глобализма, ненависти к России и к православно-славянской цивилизации в целом. Особенно контрастно происходящее смотрится по сравнению с тихой заводью российского посольства, обеспокоенного лишь обеспечением собственного комфорта. Подобно тому, как в ХIX веке весьма контрастно смотрелась апатичная дипломатия государственного канцлера Нессельроде по сравнению со всесокрушающей "пушечной" дипломатией лорда Пальмерстона.

Показательна и практика двойных стандартов, так удачно, даже талантливо пересаженная американцами на украинскую почву. Демонстративное перенесение центра власти в посольство США, доходящее до такого абсурда, как принятие господином послом выпуска Академии СБУ, считается само собой разумеющимся. Однако стоит провести какой-нибудь семинар с российскими участниками, высказать свое мнение приехавшему российскому политику, как "оранжевый" МИД и СБУ устраивают полноценную истерику о "вмешательстве России".

Меняются послы США, которые с 2005 года больше напоминают римских префектов при последних Хасмонеях (династии иудейских царей, уничтожившей еврейскую государственность приглашением оккупантов для помощи в гражданской войне), но линия "тотальной" дипломатии не меняется. Потерпев неудачу с первой попыткой провести государственный переворот "Украиной без Кучмы", "тихие американцы" из посольства не опустили руки, а продолжили еще более скрупулезную работу по подготовке путча. Это полностью в духе англосаксонской исторической традиции — после неудачи с поддержкой оппозиционеров-англофилов и террористов в 1905 году в деле сокрушения романовской империи. Работа по американизации Украины не прекратилась и когда во главе государства оказались штатовские марионетки. За океаном вполне отдают себе отчет в их неадекватности и временности пребывания у власти, поэтому думают не только о замене тех или иных руководящих коллаборационистов, но и об изменении общей ментальности Украины, до сих пор в своем большинстве неприемлющей НАТО и русофобию. Следует отдать должное настойчивости и профессионализму наследников Пальмерстона, Дизраэли и Бжезинского, они делают все возможное и невозможное, и нельзя отрицать, что в работе с властной псевдоэлитой — успехи налицо.

Американцам оказался чрезвычайно полезен для работы в Украине опыт проведения сербского "цветного" путча, когда ломался менталитет православного славянского народа. Традиционно близкая России страна, недавно пережившая нападение НАТО и аннексию Косово и Метохии, не сумела сохранить свою идентичность. Несомненная вина в этом и российской дипломатии допутинского периода, ничего не сделавшей для противодействия подрывной работе НАТО против Югославии. Как и в Киеве, российские дипломаты в Белграде ограничивались дежурными культурными акциями и скучными конференциями, в то время как американцы под личным патронатом Олбрайт создали при посольстве "Американское бюро по югославским делам", финансировавшее "демократическую оппозицию" и руководившее выступлениями против президента Слободана Милошевича. Сейчас российская дипломатия предпринимает большие усилия для восстановления влияния в Сербии, но "цветные" метастазы измены настолько глубоко проникли, что исход противостояния сверхдержав на Балканах предсказать пока нельзя.

Дмитрий ТАБАЧНИК,
доктор исторических наук, профессор