Инопресса

Эра однополярности – времена беспрецедентного господства Америки – закончилась. Она продлилась около двух десятков лет – в историческом масштабе это, считай, один миг.

Почему же она закончилась? Одно из возможных объяснений – исторические процессы. Государства учатся все лучше генерировать и координировать людские, финансовые и научно-технические ресурсы, на которых зиждется производство и процветание. Это верно и для компаний и других организаций. Взлет новых сил невозможно остановить. В результате неуклонно ширится число игроков, способных оказывать региональное или глобальное влияние. Причина не в том, будто США ослабли, – просто многие другие силы намного усилились.

Вторая причина завершения эры однополярности – политический курс США. Как своими делами, так и за счет того, чего им не удалось сделать, Соединенные Штаты ускорили возникновение новых центров могущества и ослабили свои собственные позиции по отношению к таковым.

Одним из движущих факторов, повлекшим за собой крах однополярности, стала энергетическая политика США – а точнее, отсутствие таковой. Со времен первых нефтяных кризисов 1970-х объемы потребления нефти в США выросли примерно на 20%. Еще важнее, что импорт нефтепродуктов в США более чем удвоился в объеме и почти удвоился в пересчете на его долю в общем объеме потребления. Этот рост спроса на иностранную нефть способствовал взлету мировых цен с чуть более 20 долларов за баррель до более чем 100 долларов. В результате колоссальные потоки денег и политического влияния устремились к государствам, которые располагают запасами энергоносителей.

Свою роль сыграла и экономическая политика США. Президент Джордж У. Буш ведет дорогостоящие войны в Афганистане и Ираке, позволяет дискреционным расходам возрастать на 8% в год и уменьшает налоги. Финансовое положение США ухудшилось: в 2001 году профицит составлял более 100 млрд долларов, а в 2007 году имеется дефицит размером примерно в 250 млрд долларов. Бурно растущий дефицит текущего баланса ныне превышает 6% ВВП. Это влечет за собой понижение курса доллара, стимулирует инфляцию и способствует наращиванию богатства и мощи другими странами мира. Эти проблемы усугубились из-за плохого регулирования рынка ипотеки в США, повлекшего за собой кредитный кризис.

Разрушению американского превосходства способствовал и Ирак. Этот конфликт оказался дорогостоящей войной, в которой Америка участвует по собственному выбору – дорогостоящей в военном, экономическом и дипломатическом отношении, а также в том, что касается человеческих жизней. Много лет назад историк Пол Кеннеди выдвинул тезис "непомерной имперской экспансии", утверждая, что Соединенные Штаты в конце концов придут в упадок оттого, что слишком расширят свою сферу влияния, повторив судьбу других великих держав. Как оказалось, теория профессора Кеннеди была применима прежде всего к Советскому Союзу, но Соединенные Штаты – несмотря на все корректирующие механизмы и динамичность, которые им присущи – тоже от этого не застрахованы, как показывает опыт.

И наконец, крах однополярности – это не только результат усиления других государств или организаций либо неудач и капризов американской политики. Он также является следствием глобализации. Глобализация увеличила объемы, темпы и важность свободного передвижения через границы практически всего – от наркотиков, электронных писем, парниковых газов, товаров и людей до телевизионных и радиосигналов, вирусов (виртуальных и реальных) и оружия. Многие из этих потоков движутся так, что правительства не могут их контролировать и вообще о них не ведают. В результате глобализация размывает влияние крупных держав, в том числе Соединенных Штатов.

Те же потоки часто усиливают негосударственных игроков – например, экспортеров энергоносителей (которые сейчас резко богатеют), террористов (они пользуются интернетом, чтобы вербовать и обучать новых сторонников, международную банковскую систему для перемещения средств и глобальную транспортную систему для перемещения агентов), государства-изгои (они могут пользоваться "черными" и "серыми" рынками) и компании, входящие в "топ-500" журнала Fortune (они быстро перемещают персонал и инвестиции). Статус самой сильной державы больше не означает, что она имеет едва ли не абсолютную монополию на мощь. Сегодня отдельным людям и группам лиц легче, чем когда-либо, накапливать и проецировать большое могущество.

Все это подталкивает к ключевому вопросу: если однополярности больше нет, что придет ей на смену? Некоторые предрекают возврат к биполярности, характерной для международных отношений в период холодной войны. Это маловероятно. Военная мощь Китая несравнима с мощью США; еще важнее тот факт, что Китай будет и в дальнейшем сосредотачиваться на экономическом росте, что заставит его стремиться к экономической интеграции и избегать конфликтов. Россия, возможно, более склонна к идее восстановления биполярного мира, но она тоже заинтересована в сотрудничестве и, в любом случае, не имеет военного потенциала для того, чтобы бросать вызов США.

Другие прогнозируют возникновение современного многополярного мира, где доминирующими факторами влияния, помимо США, станут также Китай, Европа, Индия, Япония и Россия. Эта точка зрения не учитывает перемен, произошедших в мире. Насчитываются буквально десятки значимых центров мощи, в том числе державы регионального значения, международные организации, компании, СМИ, религиозные движения, террористические организации, наркокартели и неправительственные организации. Для сегодняшнего мира все более характерна рассеянная, а не концентрированная мощь. На смену однополярности придет не биполярность и не многополярность, – а отсутствие полюсов, "бесполярность".

Пусть не спешат аплодировать те, кто радуется, что Америка получила по заслугам и однополярность вытеснена бесполярностью. Выработка коллективных мер разрешения глобальных проблем и обеспечение функционирования институтов станут более трудным делом. Угрозы умножатся. Крепить и поддерживать отношения станет сложнее. Соединенные Штаты больше не смогут себе позволить проводить внешнеполитический курс по принципу "кто не с нами, тот против нас". Но этого не сможет и никакая другая сила. Только более сфокусированная, творческая и коллективная дипломатия удержит бесполярный мир от скатывания в еще больший хаос и опасности.

Ричард Хаасс – президент Совета по международным отношениям США. Эта статья написана на основе эссе, которое будет опубликовано в майско-июньском номере журнала Foreign Affairs – www.foreignaffairs.org

Ричард Хаасс
Financial Times