"Молодогвардеец"

Переступив порог его приемной, попадаешь в оазис либеральности. Из окна веет прохладой, а на стене – огромная плазменная панель с очередным сериалом, что, впрочем, не мешает обеим секретарям-помощницам отвечать на непрерывные телефонные звонки и деликатно «выстраивать» в очередь многочисленных посетителей. Их шефа – первого заместителя луганского городского головы Манолиса Пилавова сериалы не смущают, он любезно встречает посетителей и приглашает их в свой кабинет. На столе, как водится, много бумаг, среди которых нельзя не заметить внушительно-пузатую фигурку восточного божества, на мониторе компьютера сайт «Одноклассники»… Манолис Васильевич не производит впечатления грозного чиновника, но серьезность проблем, которыми он занимается, не вызывает сомнения. Одна из них – грядущий отопительный сезон и концессия ГКП «Теплокоммунэнерго»

Бездонная бочка или деньги на ветер

– Городская власть собралась сдавать «Теплокоммунэнерго» в концессию как раз в тот момент, когда столь накалены страсти вокруг концессии «Луганскводы». Почему вы все же пошли на этот шаг и что будете делать, чтобы не вызвать очередных возмущений?

– Когда мы думали, что делать с «Теплокоммунэнерго», многие говорили, что на предприятии нужны кадровые изменения и это пойдет на пользу. Я так не думаю, ведь «Теплокоммунэнерго» гробили не один и не два года. Основной источник зла для подобных предприятий – это государство с не установленной ценой на электроэнергию, колеблющейся ценой на газ, к тому же систематические неплатежы населения из-за низкого уровня жизни. Кроме того, у «Теплокоммунэнерго» есть кредиты, которые были взяты пять-семь лет назад, и все это очень отрицательно сказалось на его экономике. И теперь иного выхода, кроме как сдать его в концессию, просто нет. Почти 100 миллионов гривен вложено в предприятие в течение прошлого года, но, к сожалению, серьезных изменений как в экономике, так и в работе предприятия мы не получили. Эффекта нет.

– Получается, из бюджета в «Теплокоммунэнерго» деньги постоянно вкладываются, но толку все равно нет. В чем причина? На что они потрачены?

– Причина в том, что основные фонды изношены до 70%, все вложенные средства шли на их поддержание, но не на полную реконструкцию – на это нужны огромные деньги. Если говорить о теплотрассах, то есть такие, где 100% износ, но они сегодня работают. Идет огромная потеря воды, за 17 лет не было ни одной серьезной модернизации, мы поддерживаем рабочее состояние того, что уже есть. На сегодняшний день у «Теплокоммунэнерго» 190 миллионов гривен долгов: за энергоносители, кредиты, проценты по кредитам, налоги, которые мы не платили долгие годы – нам пошли на встречу и разрешили их платить в рассрочку. Они накапливались, и теперь пришло время платить. Экономическое состояние предприятия – краховое, поэтому и возникла такая идея привлечь концессионера и расплатиться со всеми долгами. Это одно из главных условий – концессионер должен расплатится с долгами предприятия.

– Когда в концессию собирались сдавать «Луганскводу», тоже говорили, что ее долги погасит концессионер, однако облсовет переложил их на бюджет. Этот факт и настораживает. Какие гарантии, что в случае с «Теплокоммунэнерго» все не переиграется и долги не будут погашаться за счет налогоплательщиков?

– В любом случае, в городском бюджете денег на погашение долгов нет и ждать их нам неоткуда. Чтобы избежать подобной негативной ситуации, о которой вы говорите, городская власть постарается максимально информировать население о своих намерениях. Сейчас создана рабочая группа по вопросу концессии «Теплокоммунэнерго», в нее мы включили представителей Гражданской коммунальной самообороны, чтобы они тоже были в курсе и смогли вносить свои предложения. Если никаких замечаний у группы не будет, на следующей сессии мы вынесем этот вопрос, примем решение, огласим условия и объявим конкурс. Когда условия будут оглашены, то станет ясно, кто на них согласится, ведь они не самые выгодные для любой компании. Речь идет о полумиллиарде гривен денежных вложений со стороны концессионера, 190 миллионов из них – это погашение долгов, а остальные пойдут на развитие: замену внутриквартальных сетей, тепловых магистралей и т.д. Одна только новая внутриквартальная котельная будет стоить 30 миллионов – такая сейчас строится в квартале Солнечном. С договором смогут ознакомиться все луганчане, чтобы не было никакой закрытости с нашей стороны. Мы его опубликуем в газете «Жизнь Луганска», каждый сможет его изучить, проанализировать. Не хотелось бы, чтобы возникали у кого-нибудь сомнения или вопросы, как это сейчас происходит по отношению к «Луганскводе».

Луганское тепло – англичане в шоке

– Тариф на тепло для населения будет расти?

– Этого нам не избежать. Состоится концессия или не состоится, тариф будет повышаться. Не потому, что мэру Кравченко так хочется или его команде. Тариф и концессия – это разные вещи. Тариф направлен на то, чтобы погашать текущие проблемы. Концессия может быть через год, может через полтора года, а нам-то нужно как-то работать, если цену на газ поднимут. Показатель – это Западная Украина, там чуть что подорожает, власть сразу поднимает тариф.

Но если говорить прямо, то органы местного самоуправления являются заложниками ситуации, которая сложилась в стране. Уже сейчас говорят о росте цены на газ для Украины до 400 долларов за 1000 кубометров. Даже если она составит 320 долларов, все равно это будет больше чем в два раза. При таких условиях не повышать тарифы невозможно. Чтобы новый тариф для населения не сильно бил по карману, мы хотим пойти следующим путем: либо мы освобождаем концессионера от налога на землю, взамен этого он не требует повышения тарифов. Или он налог на землю платит, тариф мы делаем экономически обоснованным, а разницей с этих денег мы будем компенсировать затраты.

– Неоднократно говорилось о том, что нынешний тариф на тепло в Луганске гораздо выше, чем в других городах. Городская власть даже судится по этому поводу с коммунальной самообороной…

– У нас тариф не так уж и выше, чем в других областных центрах. Они все это более грамотно делают: принимают тариф на год, поэтому и кажется, что он низкий. Многие города пошли по двуставочному тарифу: одна сумма за осеннее-зимний период, а за летний – совсем другая. Причем летний период они не показывают – это тоже создает видимость дешевизны тепла. Поэтому Луганск по сравнению с остальными и выглядит городом с самыми высокими тарифами, а если разобраться, то это совсем не так. Есть методика Кабмина, ей мы и пользуемся – ни шагу в сторону. Утверждает тарифы инспекция по ценам, все расчеты проходят длинную цепочку проверки. Георгий Колядкин из Коммунальной самообороны пересчитал тарифы и сделал вывод, что мы берем с горожан лишнее. Он уверен в своей правоте, а я ему говорю, вот ты же не во всем прав, но он не соглашается. И на этом фоне у нас возникают конфликты и, как все знают, судебные разбирательства. Хотя я не сомневаюсь, что суд мы выиграем, поскольку никаких законов горисполком не нарушал.

– С кем сейчас вы ведете переговоры по поводу концессии? Уже есть желающие навести порядок в тепловом хозяйстве города?

– Мы ведем переговоры с российской компанией, Всеукраинской энергетической компанией, есть литовская фирма. Именно эти предприятия по всей вероятности будут участвовать в конкурсе. Литовцы имеют опыт работы в Донецкой области. Они уже взяли в концессию артемовское «Теплокоммунэнерго» и нормально работают.

Но сегодня мы ведем переговоры не только по поводу концессии. Есть, например, идея привлечения кредитных средств и возможность обойтись без концессионера. Приезжали к нам специалисты из Европейского банка реконструкции и развития, англичане. Когда увидели котельную «Восточную», пришли в ужас. Мы завели их вовнутрь, они увидели котел размером с пятиэтажный дом, трубу диаметром 600 … Впечатлений хватит на всю жизнь.

Грандиозное строительство и утерянная вода

– Кстати, а на каком основании сегодня предоставляются коммунальные услуги населению? Согласно закону с 1 января 2006 года должны быть заключены договоры между поставщиком и потребителем услуг, но никто этим не занимается – ни городские власти, ни коммунальщики.

– Мы несколько раз опубликовывали образец договора в газете, напечатали уйму экземпляров, но люди приходят, их забирают и отказываются. Мы и в паспортных столах копии оставляли, и по квартирам разносили. В итоге всего 5 процентов договоров заключили.
Это наш менталитет. Как заставить человека подписать договор? Есть закон. Который говорит о том, что надо, а как его заставить – закона нет. Другой пример, создание ОСМД. Жильцы дома по ул. Шевченко, 4 захотели создать ОСМД, мы этим занимались, крышу, лифты там отремонтировали, водоотвод, все сделали. Потом они приходят и говорят, а мы передумали, мы – против. Я говорю, что значит против? Этот дом снят с баланса, назад дороги нет. Оказалось, что никто не захотел всерьез заниматься домом, ремонтом, подвалами. Это же нужно самому искать рабочих, договариваться, собирать с жильцов деньги, контролировать. Председатель начал жаловаться, мол, люди не платят ничего, поэтому сделать невозможно, давайте обратно дом в городскую собственность возвращать. Я был поражен. Столько сил и времени потрачено, и все в пустую. Менталитет у наших людей такой, они ждут, пока дядя придет и им все сделает, объяснит, а самостоятельно разобраться и навести порядок в своем доме, дворе они не могут.

– Что еще тревожит мэрию?

– Сейчас головная боль городской власти, кроме концессии «Теплокоммунэнерго» – это аварийный мост на Пархоменко. Мы ломали голову, и ничего другого не остается, как строить рядом второй путепровод. Объездную дорогу использовать – это вогнать город в бесконечные пробки. Мы хотим на Пархоменко сделать что-то вроде кольца, как на Гаевого, а новый путепровод строить параллельно уже существующему. Когда он будет построен, старый закрыть на ремонт. После реконструкции работать будут два путепровода: один с односторонним движением, другой – с двусторонним. Идею все одобрили, проект уже готов, но для того, чтобы построить новый путепровод, надо порядка 120 миллионов, ремонт старого обойдется в 50 миллионов. Сейчас готовится еще один уточняющий проект, и в следующем году мы уже будем искать средства для того, чтобы строить. Дальше тянуть нельзя – мост аварийный.

– Вы были первым руководителем компании «Лугансквода». И именно при вас возникла идея концессии этого предприятия? Почему не получилось?

– Это немножко не так. Тогда речь о концессии вообще не шла, и слова-то такого многие не знали. В то время в области были два предприятия, обеспечивающие население водой – «Луганскводоканал» и «Луганскводопром», а областной центр обслуживал Горводоканал. Я возглавлял «Луганскводоканал» с 2002 года. В том же году в области появилась такая структура, как «Луганское энергетическое объединение». До этого события можно было за электроэнергию не платить, и мы не платили. Были всевозможные бартерные схемы, взаимозачеты. Вода считалась стратегическим сырьем, и никто не имел права ее отключать. С появлением ЛЭО сразу начались отключения, все вододобывающие предприятия, насосные станции периодически останавливались. Мы тогда платили 140 – 150 тысяч гривен за электроэнергию при фактическом использовании на 3 миллиона. Тем временем электричество дорожало, долги начали расти, ЛЭО нам нет-нет да что-то отключит. Тренировали практически каждый день. Тогда я стал задумываться о том, что необходимо менять форму собственности «Луганскводоканала», уходить от коммунальной собственности. Так возникла идея объединиться с ЛЭО. Я разговаривал с Петром Проданом – первым директором ЛЭО, предложив выпустить акции предприятия «Луганскводоканал» на сумму долга за электроэнергию и отдать их ЛЭО. Идея была такая – совместно как акционерное общество поднимать водоканал на ноги. Продан очень скептически к этому отнесся, но через две недели он уже сам приехал ко мне и сказал, что эта вышестоящее руководство этим заинтересовалось. Областной власти мы бы отдали 51% акций, остальные объединили бы с энергетиками, планировали даже газовиков туда привлечь. Горводоканал не входил в эту систему, потому что на фоне всей области он был во много раз мощнее и мог работать самостоятельно.

Потом объединили «Луганскводоканал» и «Луганскводпром» в одно предприятие – «Лугансквода». Несмотря на это, проект решения о выпуске акций и объединению с ЛЭО мы подготовили, но не все было так просто. Многих людей бесхозяйственность и упадок водной отрасли устраивал. Поэтому, меня с должности уволили и сразу же возникла идея присоединения Горводоканала к «Луганскводе», а об объединении с ЛЭО уже никто не думал. На этом все дело и заглохло.

– Почему Горводоканал так и не вернули в городскую собственность, ведь об этом говорилось в предвыборной программе Сергея Кравченко?

– Действительно был такой разговор, к сожалению, это не получилось. Уже тогда начался процесс подготовки компании к концессии. Сейчас поздно. В августе подпишут договор с концессионером «Луганскводы». Между депутатами облсовета и специалистами шли консультации, а потом они сделали вывод и, так сказать, нас убедили, что назад дороги нет. Теперь облсовет должен понимать, что завтра, не дай Бог что случись, люди пойдут под их стены. «Росводоканал» они искать не станут…

Виктория СИМБИРСКАЯ