"Молодогвардеец"

Как нам изгнать бесов беспамятства?

В четвертую субботу ноября, как это и предусмотрено Указом Президента Украины, вся страна поминала жертв Голодомора. Луганщина – в том числе. Не знаю наверняка, но, скорее всего учебным заведениям дана была разнарядка выставить n-ное количество учащейся молодежи, дабы обеспечить пристойную зрелищность официальным мероприятиям. И у сиротливого камня в сквере Дружбы, уже который год обещающего, что «на цьому місці буде споруджено пам’ятник…», и часом позже, на площадке перед монументом, изображающим Тараса Шевченко. И это, пожалуй, один из тех редких случаев, когда мне не хочется протестовать против административного нажима (если он действительно имел место).

Dura lex...
К слову сказать, упомянутый выше президентский Указ издал вовсе не Виктор Ющенко, а его предшественник, незабвенный Леонид Данилович Кучма. Еще 26 ноября 1998 года. Девять лет тому назад. Не уверен, что при этом он руководствовался какими-то меркантильными соображениями – не исключено, в нем на время проснулась генетическая память украинца. Это я к тому, что есть в нашей номенклатуре моральные уроды, у кого эта память, по-видимому, задушена в эмбриональном состоянии. Однако сейчас не о них.
Вообще-то писать на тему Голодомора мне не хотелось – в противном случае эта статья вышла бы в прошлом номере, так сказать, «к дате». Но как раз к концу недели только и развернулись бурные дискуссии по поводу той трагедии, по-новому прозвучали избитые аргументы…
Слава Богу, на телеэкраны уже не пускают политических подонков, утверждающих, что никакого голода в Украине не было вовсе (правда, не уверен, что они окончательно перевелись в нашем «независимом» государстве). А вот о том, что Голодомор не был геноцидом, позволяли себе утверждать слишком многие. «Слишком» – потому что это тождество установлено уже не только историками, но и законодателями. Год назад соответствующий Закон приняла Верховная Рада Украины. Правда, и тут не обошлось без Морозовой подлости. По настоянию теперь уже экс-спикера, из президентского законопроекта было изъято словосочетание «геноцид украинской нации» и вставлено похожее, но, как оказалось, юридически неравнозначное: «геноцид украинского народа».

Как утверждают некоторые юристы, из-за этого Закон Украины не вполне соответствует положениям Конвенции ООН «О предотвращении преступления геноцида и наказании за него», которая определяет его как таковой лишь по национальным, этническим, расовым или религиозным признакам. И это уже позволяет некоторым деятелям коммуно-нацистского толка заявлять, что их предшественники именно по данному основанию не подлежат юридической ответственности. Хотя бы и символической. Мол, не мечтайте, дорогие соотечественники, про «Нюрнберг-2».

Однако продолжаются споры не только по казуистике, но и по сути. Было ли истребление голодом украинского селянства спланированным? Те, кто утверждает противоположное, требуют даже предоставить им документальные доказательства. Довольно дикое требование. Конечно, если бы удалось найти постановление ЦК ВКП(б), подписанное лично Иосифом Сталиным и соответствующим образом зарегистрированное, в коем прямо бы предписывалось нижестоящим организациям осуществить истребление этнических украинцев путем лишения их всех видов продовольствия. Еще лучше – чтобы в документе фигурировало слово «геноцид», да еще и в более поздней трактовке Конвенции ООН. Только, боюсь, и тогда попытки «отмазать» любимую партию не прекратились бы. Не стоит забывать, в какой стране мы живем.

Индукция и дедукция
Любопытно, что документов требуют те же самые… товарищи, которые с неменьшей страстностью призывают кары земные и небесные на головы организаторов и активистов ОУН и УПА. Они, мол, и убийцы, и фашистские прихвостни, и вообще исчадия ада. Вот только предъявить обществу грамоту (или что там в таких случаях полагается?) с огненной печатью Князя Тьмы эти обвинители почему-то не торопятся. Подозреваю, за полным отсутствием таковой. Ну, хорошо, связаться с Сатаной дьявольски сложно, да и страшно. Но хотя бы приоткрыть для такого дела архивы НКВД-МГБ вроде бы не так сложно? Однако же и с этим делом никто не спешит. А вот когда приходится выступать уже не в роли прокурора, а адвоката – позиция меняется на удивление быстро и радикально: давай документ!

А так ли уж он нужен? Насколько мне известно, серийный убийца Чикатило, готовясь к очередному убийству, никаких нотариально заверенных документов к таковому мероприятию никогда не готовил. Что, однако, не помешало следователям в конце концов вычислить маньяка и даже доказать его преступления в суде. Для этого у правоохранительных органов есть и соответствующая методология, и веками отработанная процессуальная практика. А еще есть законы логики. Те самые индукция и дедукция, позволяющие любого преступника припереть к стенке. И если коммунисты до сих пор считают, что никто их к стенке не припер, так это потому, что преступники они слишком уж… выдающиеся.

Так вот, если выстроить в индуктивный ряд все данные, связанные с Голодомором 1932 – 33 годов, всякие сомнения о «плановом» его характере просто не возникают. Да и документов теперь опубликовано немало. Самые, на мой взгляд, убойные – это приказы и постановления, запрещающие украинцам переходить границы с Россией и Белоруссией. Если, как теперь утверждают коммунисты, люди массово умирали от голода, то только потому, что аппаратчики среднего и низшего звена проявили слишком большое рвение в изъятии хлеба. Это-то понятно, но они «забывают» объяснить, почему людям не позволяли самим искать спасения от голода. Хотя бы в украинских городах, если уж им в «братскую» РСФСР путь заказан. Об этом есть и соответствующие документы, но можно было бы обойтись и свидетельскими показаниями тысяч очевидцев.
В том случае, если суд над коммуно-нацистским режимом в конце концов состоится.

Генофонд
Между прочим, Чикатило я здесь помянул не просто так. Помнится, еще на заре украинского пробуждения коммунисты отмочили следующий пропагандистский финт. Одна российская газетенка опустилась до фальшивки (а коллеги ее подхватили), будто Вячеслав Чорновил заявил о своем намерении добиваться реабилитации ростовского маньяка на том основании, что он является этническим украинцем. Такая вот ненавязчивая связь. Понятно, фальшивке не поверили; Украина вскоре провозгласила независимость. В том числе и потому, что украинцы не захотели больше переживать очередной Голодомор в союзе «республик-сестер». Но меня с тех пор не покидало ощущение дискомфорта: почему именно украинец оказался серийным убийцей? А тут еще и Оноприенко всплыл…

Ответа я пока не нашел, но гипотеза уже появилась.
У меня и раньше возникала мысль (я ею даже успел поделиться с некоторыми учеными) о связи между преступными наклонностями маньяков – и украинским Голодомором. И вот недавно на каком-то из каналов наткнулся на документальный фильм о деле Чикатило. Как утверждал «голос за кадром», родители маньяка «во время голода 1933-го» съели его старших… то ли братьев, то ли сестер – уже не помню. А потом родился Андрюша… Кто бы сумел глубже копнуть родословные остальных выдающихся убийц современности? Или где-то в секретных лабораториях уже проведены подобные исследования? Ведь не могло людоедство не сказаться на психике, а то и на механизмах наследственности тех, в ком муки голода сумели задавить остатки человечности.
Вот еще любопытный феномен. О людоедстве 30-х мы говорим с содроганием, зато рассказы о том, как после войны можно было купить котлетку с детским пальчиком внутри, воспринимаем примерно как голливудские фильмы про вампиров. Даже ретроспективно после ужасов 33-го позднейшие злодеяния уже не так сильно пугают. Может быть, потому, что к исследованию Голодомора 1947 года никто еще даже не приступал. Срабатывают какие-то элементы психической защиты?

Guilty!
В один индуктивный ряд с действиями коммунистов по организации голода на территориях, населенных украинцами (а это не только официальная УССР, но и Кубань, и Южное Черноземье РСФСР, и Среднее Поволжье, и Северный Казахстан), следует поставить истребление деятелей украинского просвещения, науки и культуры. Хотел было называть имена, но поймал себя на мысли, что для нашего читателя они практически ничего не скажут. Ну, разве что Лесь Курбас, ну и еще Мыкола Кулиш с его тетей Мотей («Лучше быть изнасилованной, чем украинизированной». Ну прямо как…). Остальные, кажется, так и останутся предметом изучения для весьма узкого круга филологов и историков.

И это тоже преступление режима. Из-за того, что этот мощнейший культурный пласт был срезан в свое время большевиками, украинцы были отброшены слишком далеко в своем национальном развитии. Настолько далеко, что сегодня малограмотные украинские чиновники (с украинскими фамилиями, надо сказать) считают себя вправе отводить украинскому языку роль второсортного. Или это они так борются со своими собственными комплексами?

Собственно, это их проблемы, а меня заинтересовал тезис бывшего нашего землячка, а ныне столичного обывателя Сергея Гмыри. Выступая в программе «Свобода» коммунист Гмыря договорился даже до того, что признал факт миллионов голодных смертей в украинском селе и даже взял на себя за это персональную моральную ответственность (предварительно сообщив, что отвечает и за все хорошее, рожденное советской властью). Но вот намерение Президента ввести уголовную ответственность за отрицание Голодомора не одобрил: «Нельзя будет обсуждать тему, если известно, к какому результату ты должен прийти», – сердито буркнул бывший коммунарец. То есть бывший житель города металлургов Алчевска. Что на это можно возразить? Только то, что этот аргумент какой-то детский.

Вся история советской науки, равно как и культуры – это история запретов, иногда – усиленных статьями Уголовного кодекса. И того, как эти запреты обходили. Я это не в смысле «зуб за зуб» – я о том, что ученые (писатели, композиторы, кинорежиссеры et cetera) как-то всегда умудрялись эти запреты обходить. Достаточно вспомнить, как пробивала себе дорогу «лженаука» генетика. Или – «продажная девка империализма» кибернетика. Это в условиях, когда за «отклонение от генеральной линии» можно было и пулю в затылок схлопотать! В нашей же полуанархической державе даже за откровенную, запрещенную всеми возможными средствами порно­графию практически невозможно никого наказать – некому отличить ее от эротики.

Гмыря откровенно продемонстрировал подмену понятий: как изъятие «ятя», «фиты» и прочих «ижиц» из русского алфавита не помешало появлению «Тихого Дона», «Мастера и Маргариты» или «Двенадцати стульев», так и запрет на отрицание намеренного характера Голодомора не сможет помешать появлению талантливых монографий на данную тему. Но дело даже не в этом.
Украина до сих пор не является независимым государством. Так, Южная Родезия, где и господствующая номенклатура, и угнетаемые аборигены принадлежат к одной расе. Национальное освобождение практически всегда в истории сопровождалось самыми свирепыми войнами, но у Украины появились неплохие шансы сместить бывшую колониальную администрацию и обойтись без больших жертв: Президент страны, по некоторым признакам, является сторонником реальной независимости, а не ублюдочного «суверенитета» кучмового типа; последние парламентские выборы ясно показали, что и украинское общество склоняется к тому же. А наиболее дальновидная часть колониальной номенклатуры готова отказаться от тотального своего господства.

Но тут нужны, скажем так, стимулы – в том первоначальном древнегреческом понимании этого слова: острые палки, которыми пастухи подгоняли скотину. Ответственность за отрицание Голодомора – чем не стимул? Достаточно бескровный. А с другой стороны, раз уж не получается с позитивной национальной идеей – почему основой консолидации украинской нации не может послужить национальная память. Не только о геноциде, разумеется, но более памятной вехи в своей истории мы вряд ли отыщем.

* * *
Поминальная церемония в Луганске выглядела и немного напыщенно, и трогательно. Особенно когда люди выставляли светящийся крест стаканчиками со свечами. Но был момент, который кое-кто из моих знакомых назвал шокирующим: на церемонии не было ни одного представителя руководства областного совета. Ладно, Голенко мог в этот день по какой-то причине захворать. А два его заместителя? Тоже, бедняги, слегли? Так ведь и председатели комиссий не были замечены ни у памятного камня, ни на площади у здания облсовета. Не соизволили народные избраннички почтить память миллионов невинно убиенных соотечественников. Но если массовое истребление людей они не считают поводом склонить головы – за что они тогда столь демонстративно ненавидят фашизм?

Или дело вовсе не в фашизме?

Алексей РОЗУМНЫЙ