ИноСМИ

В глазах тех, у кого оставались сомнения в том, чем именно обернется для Украины 'оранжевая революция', сегодня ситуация выглядит совсем нехорошо. В среде тех, кто предсказывал, что приход к власти Виктора Ющенко не вызовет ни экономических, ни политических коренных преобразований в стране, разочарование десятков тысяч киевлян, о котором говорят все, кто приезжает в последнее время из украинской столицы, решительно перевешивает интеллектуальное удовлетворение от того, что они оказались правы. На самом деле не совсем правы оказались даже 'реалисты' вроде меня. Мы не ожидали, что все сорвется так скоро.

В общем, в понедельник, когда президент Украины приедет в Лондон и получит из рук королевы премию общественной организации Chatham House, для своих сторонников он уже не будет героем, как это было еще девять месяцев назад. Фактически премия присуждена Ющенко главным образом за то, что все то время, пока страна балансировала между Россией и Западом, ему как-то удавалось сохранять в ней мир. Его награждают не за достижения внутри страны - тут как раз гордиться особенно нечем. Ющенко стал таким же детищем советской системы, как и бывший президент Советского Союза Михаил Горбачев - он гораздо более популярен за рубежом, нежели у себя дома.

Список обвинений в адрес революционеров действительно велик. Коалиция, которая зимой прошлого года организовала массовые акции протеста и на этой волне выиграла выборы, в сентябре со скандалом распалась. Главные ее фигуры обвиняли друг друга в коррупции. Вырос уровень инфляции, при этом темпы роста упали наполовину. Никто так и не выполнил обещаний пересмотреть итоги жульнической приватизации 90-х годов. При этом, если бы разногласия в украинском руководстве касались серьезных политических вопросов, то они, может, и не так сильно навредили бы имиджу Украины - ведь при определении будущего направления и скорости реформ страна действительно стоит перед необходимостью делать зачастую болезненный выбор. Однако скандал, приведший в результате к отставке премьер-министра Юлии Тимошенко, 'героини зимних баррикад', был не чем иным как банальной сварой между олигархами - то есть произошло именно то, что в прошлом году предсказывали скептики.

Многие из тех, кто в свое время шел за Ющенко в первых рядах, делали это не потому, что так уж хотели развития демократии - они просто стремились оторвать себе кусок пирога, оставшегося после Советского Союза. Кульминация правительственного кризиса пришлась как раз на конфликт вокруг крупного и прибыльного завода ферросплавов в Никополе, некогда захваченного Виктором Пинчуком, зятем предшественника Ющенко Леонида Кучмы, а затем, после нескольких судебных тяжб с вынесением диаметрально противоположных решений, доставшегося одному из олигархов, которым покровительствовала Тимошенко - между прочим, сама закончившая ранний период приватизации с прибылью в миллионы долларов. Раздавались обвинения в оказании давления на судей. Кроме всего прочего, борьба развернулась между Тимошенко как премьер-министром и другом Ющенко магнатом Петром Порошенко, назначенного секретарем совета по национальной безопасности и обороне.

В площадку для олигархических разборок превратился и украинский парламент. Этим летом Дмитрий Выдрин, директор киевского Института европейской интеграции и развития, так охарактеризовал ситуацию в законодательном органе:

- Если посмотреть на то, что происходит в парламенте, то видишь чрезмерное множество фракций, на которые все еще оказывает влияние крупный бизнес. Власти не обеспечили достаточно серьезных реформ, которые могли бы оборвать эти связи.

Иными словами, при Ющенко Украина остается такой же, какой была, когда он пришел к власти - с псевдодемократическим обществом и псевдорыночной экономикой, в которой правила деловой конкуренции так же непрозрачны, несправедливы и нечестны, как и правила политической борьбы. Доступ к власти имеют только нувориши из числа управленческой элиты советских времен. В списке наиболее коррумпированных стран, составленном организацией Transparency International, Украина стоит даже на несколько позиций выше, чем Россия.

Провести преобразования в системе такого типа, конечно, нелегко, но Ющенко ровным счетом ничего не сделал, чтобы хоть как-то облагородить этот жуткий климат. Ни одного олигарха не обвинили в налоговых или других преступлениях и не посадили за это в тюрьму. Готовый на все ради того, чтобы получить парламентское большинство и провести через парламент свою кандидатуру на пост нового премьер-министра, Ющенко подписал меморандум о взаимопонимании даже с Виктором Януковичем, которого сам же победил в декабре прошлого года на выборах, обвинив его в подтасовке результатов голосования в первых двух турах.

Тогда выборный обман был главной причиной, вызвавшей акции протеста. Сотни тысяч людей, желавших приобщиться к европейским демократическим стандартам, убедили себя самих в том, что теперь эти стандарты у них есть. Неудивительно, что теперь в их глазах электоральная мораль человека, которого они сами же и выбрали, выглядит никак не лучше, чем поведение Януковича - в одном из пунктов меморандума Ющенко пообещал своему бывшему противнику не преследовать его обвинениями в выборных подтасовках.

Не добился Ющенко никаких серьезных подвижек и в деле, которое он в свое время называл лакмусовой бумажкой демократии - в деле Георгия Гонгадзе, журналиста, занимавшегося расследованиями, которому в 2000 году отрубили голову. Подозреваемые в совершении этого убийства, трое полицейских, задержаны и сидят за решеткой, но дело никак не доходит до суда. Те же высокопоставленные чиновники кучмовской эпохи, которых обвиняют в том, что это убийство было совершено по их приказу, и которые до сих пор способствуют укреплению власти Ющенко, до сих пор находятся на свободе.

Вторым показателем истинности украинской демократии был план, согласно которому в следующем году полномочия президента будут урезаны в пользу парламента, и парламенту будет отдано право назначать премьер-министра. Об этом было заявлено зимой прошлого года в рамках компромиссного соглашения, после которого и прекратилось противостояние на улицах. Позволит ли президент выполнить этот план, учитывая, что, во-первых, парламентские выборы грядут в марте, во-вторых, Тимошенко, теперь перешедшая в оппозицию Ющенко, имеет серьезные шансы на получение большинства, и, в-третьих, сам он как президент после выборов будет контролировать только вопросы обороны и внешней политики?

Кстати, о внешней политике. Власти западных стран, которые напрямую или по каналам гражданского общества оказывали 'оранжевой революции' финансовую и иную поддержку, приветствовали победу Ющенко, поскольку это был удар ниже пояса России и, по выражению Адриана Каратницкого (Adrian Karatnycky) из американской неправительственной организации Freedom House, 'сейсмический сдвиг в сторону Запада в геополитике региона'. Украинцы рассчитывали на облегченное вхождение в ЕС, но объединенная Европа не открыла свою дверь ни на йоту.

Что касается отношений с Москвой, то здесь Ющенко поступил прагматично. Он знает, что из России ему придется импортировать газ, поле для маневра у Украины сильно ограничено, а его новый премьер-министр, к которому, в отличие от Тимошенко, в Москве довольно спокойное отношение, заявляет, что Киев не хочет ослаблять связи со своим восточным соседом.

Главный вопрос, вызывающий разногласия на Украине с тех пор, как Ющенко пришел к власти - отношения с НАТО. К концу своего президентского срока Кучма выступил против присоединения Украины к этой организации, в чем его поддержал Янукович. Ющенко же выбрал противоположную позицию, которая и снискала ему расположение Вашингтона. Однако, согласно результатам опросов общественного мнения, большинство жителей Украины, хотя и поддерживают идею вступления в ЕС, настроены против вступления в НАТО как шага потенциально дестабилизирующего и ненужного.

Остановит ли Ющенко подготовку к вступлению в НАТО или продолжит, сочтя, что украинцев надо еще 'просвещать', чтобы они правильно оценили преимущества альянса? Вот и еще один тест, который покажет, действительно ли те, кто поднялся на волне романтического аффекта 'оранжевой революции', настолько демократы, насколько это казалось в прошлом году.

Джонатан Стил
"The Guardian", Великобритания